— Я весь в твоём распоряжении, Светлейшая, — с готовностью ответил Бьёрн.
«Весь целиком, без остатка, — добавил он про себя. — Вся моя жизнь до последней секунды принадлежит тебе…»
Глава 5
Дейдра
В Авалоне было утро, и я парилась ванне. Обычно люди в это время принимают душ, но только не я. Душ в моём распорядке числится вечером, а с утра для меня нет большего удовольствия, чем полчасика после сладкого сна понежиться в горячей воде с ароматной пеной. А чтобы вы не подумали, будто потом, находясь в разомлевшем состоянии, я провожу уроки магии с детишками, добавлю: следующим пунктом у меня идёт купание в Источнике — а уж он так взбадривает, что будь здоров.
Впрочем, сегодня никаких уроков не намечалось. Не только потому, что была суббота, но и потому что было лето, время больших каникул[9], когда дети отдыхали от учёбы, а учителя — от детей. Хотя последнее ко мне не относилось, в этом плане я тоже отличалась от большинства и начинала скучать за занятиями уже на второй неделе каникул. Не то, чтобы я так сильно любила детей, порой эти дьяволята доводили меня до бешенства, просто я всегда обожала учить — кого угодно и чему угодно. Ну, а поскольку никаких талантов, кроме колдовских, у меня не наблюдалось (бальные танцы не в счёт из-за слишком большой конкуренции среди учителей), то естественным образом я выбрала магию.
На практике, однако, всё было не так легко, как может показаться с моих слов. Далеко не сразу я осознала своё призвание, а жажду учить других долгое время воспринимала всего лишь как один из многих моих капризов (кстати, точно так же относились к этому и все мои родные). Кроме того, будучи урождённым адептом Источника, я с детства привыкла пользоваться только его Силой, а колдовать с помощью Формирующих совсем не умела — по той простой причине, что в этом не нуждалась. Между тем, все колдуны и ведьмы, за исключением крайне узкого круга адептов, оперируют именно Формирующими. Поэтому, прежде чем учить других, мне следовало научиться самой; и не только научиться, а приучить себя обходиться без Источника. Не скажу, что это было очень трудно, скорее раздражающе неудобно — как однажды выразился Кевин, всё равно что пересесть с круто навороченного «Макинтоша» за примитивный «Спектрум».
В конце концов я хорошенько натренировалась, и Бренда позволила мне помогать ей в обучении её сына Бриана. Первый опыт оказался весьма удачным, но, несмотря на это, я продолжала рассматривать свою страсть к учительству просто как блажь и на протяжении ещё многих лет лишь изредка подменяла разных преподавателей. Только после рождения Гленна я наконец решилась набрать собственный класс, а через год, убедившись, что мне совсем не надоедают ежедневные занятия с учениками, загрузила себя по полной программе и стала штатным преподавателем колдовских дисциплин. Спустя некоторое время я с удивлением обнаружила, что родители наперёд записывают своих чад в мои классы — желающих всегда оказывалось больше, чем было мест. Детям нравились мои уроки, даром что я была очень требовательной учительницей, а у их пап и мам был свой резон — они считали чертовски престижным, чтобы их отпрысков обучала магии сама королевская дочь…
Полчаса, отведённые в моём расписании на утреннюю ванну, уже почти истекли, когда со мной через Самоцвет связалась Тори и спросила, может ли заглянуть ко мне в гости.
«Нет проблем, заходи, — ответила я, мигом определив, что она находится в Авалоне. — Ты сейчас у Софи?»
«Да. Пришла повидать сестричек».
Младшие дочери Софи — Сабрина, Габриэла и даже трёхлетняя Бриален — были ранние пташки и вставали вместе с солнышком. Так что время для их посещения было самое подходящее.
«Воспользуешься „нишей“?» — спросила я, выбираясь из ванны.
«Самом собой. Прогулялась бы коридорами, но сегодня у меня нет настроения никого пугать».
Каждое появление Тори или Вики во дворце вызывало всеобщую панику из-за их способности читать чужие мысли. Теперь таких визитов стало вдвое меньше, поскольку Вика, став адептом Хаоса, лишилась доступа в Срединные миры.
«Моя „ниша“ разблокирована, — сказала я. — Подождёшь меня минутку в гостиной. Я сейчас буду».
«Хорошо».
Прервав связь, я неторопливо вытерлась мягким махровым полотенцем, высушила чарами волосы и тщательно расчесала их. Затем надела халат, вышла из ванной и через спальню проследовала в гостиную, где меня уже ждала Тори. Одетая в короткое зелёное платье без рукавов, она сидела на диване, пила кофе и курила сигарету. На низеньком столике перед диваном стояла ещё одна чашка — несомненно, предназначенная для меня.
— Привет, Тори, — поздоровалась я.
— Привет, — ответила она. — Ты только встала?
— Да, недавно, — сказала я, взяв чашку с кофе и с наслаждением отпив глоток; в отличие от некоторых снобов, вроде Бренды, я считала, что напитки, приготовленные Источником, ничуть не хуже так называемых «натуральных»; то же самое касалось и прочих пищевых продуктов, и разных вещей. — Спешить всё равно некуда.
Прошло уже девять дней, как колдовскому сообществу стало известно об атаках химер на Порядок и Хаос. С тех пор во всех Домах по-прежнему не утихали споры о том, что следует предпринять. Большинство склонялись к проведению карательных акций, призванных поставить зарвавшихся химер на место, снова внушить им страх перед колдунами и Стихиями. (Кстати, за это время список агрессоров пополнился ещё сфинксами и грифонами, так что соотношение между впавшими в буйство детьми Порядка и Хаоса сравнялось — три на три.) При личной встрече с Фионой Мирддин предложил совместно использовать Агнцев и церберов, чтобы, по его собственному выражению, произвести полную зачистку всех химерических миров с искажённой реальностью. Поиск таких миров целиком ложился на плечи Тори — только она обладала способностью выявлять нарушения целостности мироздания. Первые пару дней мы с Викой и Фебом (а ещё Патрик, которого невесть зачем, лишь по причине его осведомлённости, привлёк к делу Феб) пытались хоть чем-нибудь помочь ей, но безуспешно. В конце концов Тори попросила нас не мешать, я сразу вернулась в Авалон, Вика отправилась в Хаос, а Феб и Патрик, прервавшие по этому случаю подготовку к очередным гастролям, присоединились к стихийной охоте на химер, в которой участвовали молодые колдуны и ведьмы из всех без исключения Домов. Кстати говоря, к этой охоте подключились и Мортон с Шейном, коллеги Феба и Патрика по их рок-группе, а вот мой Гленн не захотел участвовать в молодецких забавах и всю эту неделю провёл в Стране Сумерек, в гостях у своего друга Маркелла Ифитида — тоже музыканта, правда, традиционного, вернее, классического. По словам Пенелопы (которая в очередной раз помирилась с Дионисом и до следующей ссоры с ним переселилась в Поднебесный Олимп), Гленн и Маркелл целыми днями репетировали пьесы для фортепиано с контрабасом, причём мой сын явно пребывал не в лучшем расположении духа. Позавчера я навестила его и убедилась, что Пенелопа не ошибалась. Гленн был чем-то сильно огорчён, но наотрез отказывался говорить со мной о причинах своего плохого настроения…
— А у тебя как дела, Тори? — спросила я. — Что-нибудь обнаружила?
— Да, — ответила она. — Если, конечно, это подпадает под определение «обнаружила». Нигде нет никаких признаков раздвоения миров, даже очень давних.
— Ты уверена?
— Теперь уже полностью.
— Значит, — подытожила я, — вы с Викой не виноваты в происходящем. Ни прямым, ни косвенным образом. Фиона и Хранитель ошиблись.
— Точно, ошиблись, — подтвердила Тори, однако голос её прозвучал мрачно или, скорее, раздражённо.
— Ты чем-то недовольна? — спросила я.
Тори вздохнула.
— Недавно я была у Фионы. Оказывается, она уже выяснила причину ненормального поведения химер. Пока я вкалывала, как проклятая, выискивая хоть малейшее нарушение целостности, она отправила Агнцев изучить окрестности трёх миров, откуда шли атаки кентавров на Хаос. Они обнаружили пять племён, чьи предки несколько столетий назад покинули эти миры и поселились в других. Тамошние кентавры всё ещё поклоняются Порядку — но поклоняются со страхом; ненавидят Хаос — но ужасаются при одной лишь мысли о столкновении с ним.
[9] В былые времена, до основания нашего Дома, чародеи Срединных миров не знали о Формирующих, а манипулировали силами низшего порядка, и колдовской детворе приходилось учиться круглый год, чтобы к началу взрослой жизни овладеть такими-сякими магическими приёмами. И вообще, тогдашние колдуны и ведьмы с детского возраста слишком спешили жить. Что и неудивительно — ведь жизнь у них была так же коротка, как и у простых смертных.