Ужасно умирать без лица.
Вдруг шум оказался далеким, речь Исаака стала невнятной, словно он говорил сразу много речей. И Ромер слышал только свой голос, заполняющий пустоту разума.
«Помогите».
Смерть была близко, зрачки Ромера превратились в точки. Золотые искры замерцали в его глазах, голубые зрачки засияли серебром. Вдруг невидимая сила вырвала оружие из руки Исаака и ударила по его голове.
Ржавое лезвие пронзило его горло, пропало в его черепе, оставив рану, откуда кровь фонтаном полилась на Ромера.
«Я это сделал? Как?».
Кашляя от своей крови, Ромер смотрел на извивающееся тело Исаака, из него выливалась кровь, пропитывая его. Кровью залило лицо Ромера, его уши, но он все еще слышал приглушенные крики сбегающихся офицеров.
Тело Исаака обмякло, его испуганные товарищи отпустили Ромера и бросились бежать.
Ромер утопал в теплой алой жидкости и содрогался рядом с трупом Исаака.
Его разум хотел отключиться. Перестать чувствовать эту ужасную боль. Но он держался за каждый вдох, боролся с тьмой, отсчитывая драгоценные секунды.
«Хватит…» — молил Ромер, но техника в мастерской продолжала стонать, рычать и визжать.
Требовать, чтобы Ромер вспомнил, кем он всегда был, и что он сделал.
— Хватит, — потребовал он, но его голос было едва слышно в шуме. — Я сказал хватит, — он сказал уже громче. — Хватит! ХВАТИ — И — ИТ!
ПОМУТНЕНИЕ.
Ромер смотрел во тьму, шум техники угасал. В его мастерской воцарилась тишина, но в нем бушевал хаос. Потому что не имело значения, принимает он или отрицает ситуацию.
И то, и другое было безумием.
Глава 6
Выставка
Сумерки. Холодные оттенки синего и голубого разлились на небе над городом, дополняя тепло ночной жизни. Не было места живее в Ванкувере, чем Гастаун, когда день переходил в ночь.
В центре яркая галерея заманивала любопытных, обещая нечто новое. И друзья, и незнакомцы двигались мимо друг друга, как яркие рыбки в аквариуме.
Задыхаясь в алом платье, Нив ходила в толпе с подносом в руке. С широкой улыбкой и фразой «э — э — эй, спасибо, что пришли!» она пересекла порог зала.
Она опустилась на деревянный ящик, проклиная всех, кто изобрел высокие каблуки. Но стоило подумать об этом, когда она надевала пятидюймовые шпильки в такую ночь.
Вытянув ноги, она вытащила телефон из-за пояса и проверила сообщения тех, кто не смог прийти.
Ничего. Людей уже было много. Но она не могла понять, почему, хоть и ужасно опоздав, Элиот не отыскал ее.
Сжав губы, она тряхнула головой и набрала ему. Одно дело не отреагировать, когда ей нужен был ложный вызов в кафе… но пропустить мероприятие, к которому она готовилась месяцами?
Голосовая почта.
— Элли! Лучше тебе стоять в пробке, зараза. Ты должен был прибыть два часа назад. Мне приходиться подавать все без крекеров.
Она взглянула на стол с закусками и заметила Ромера, выглядящего привлекательно с волосами, зачесанными назад, в черной кожаной куртке и голубой рубашке.
Нив смотрела, как он разглядывал закуски, пожал плечами и бросил кубик сыра в рот. Когда кто-то заслонил его от взгляда, Нив вспомнила, что говорит по телефону.
— Элли… Знаю, ты не хочешь сейчас этого. Понимаю. Но это я, и ты мне очень — очень нужен. Просто приди, ладно?
Ее надежды, что Элиот появится, пропали, когда она закончила звонок. Может, это и к лучшему. Он все равно был бы несчастен.
Она посмотрела в сторону Ромера и с усилием поднялась на пострадавшие ноги. Она провела пальцами по своим волнистым волосам, глубоко вдохнула и пошла глубже в зал.
«Куда он пошел?» — она разглядывала галерею, но Ромера видно не было.
Решив устроить встречу, пока не поздно, Нив направилась к входу. Но она была рассеяна и врезалась в кого-то. В кого-то очень сильного и твердого, спасшего его от унизительного падения.
— Ого, ты в порядке? — спросил он.
— Боже… мне так жаль, — Нив выдавила смешок, чтобы скрыть смущение. — Спасибо.
— Не за что, — он очаровательно улыбнулся.
Она окинула его взглядом: чуть за тридцать, телосложение игрока к регби, короткая стрижка и густые выразительные брови. Он был в тонкой куртке, белой рубашке и темных джинсах, он был красив, но не сильно выделялся.
— Вы — друг Элиота? — спросила Нив, стараясь заполнить тишину, и тут же представила, как он отвечает: «Ага, я чищу им зубы».