У него был прекрасный профиль: прямой нос, высокие скулы и точеная линия челюсти. И его зализанные назад темно — каштановые волосы падали на плечи. Он был в свободном угольном свитере и черных узких джинсах. И хотя Нив не могла понять, как это, ей казалось, что она уже встречала его.
— Привет, — сказала она, но юноша не ответил. Она перевела взгляд на дорогу.
Быстро приближался еще один знак.
— ВЫХОД 6, — снова прочитала она, табличка пролетела мимо. В этот раз Нив показалось, что она упустила второй шанс.
— Съезжай, — стальной голос незнакомца привлек ее внимание.
Нив хотела извиниться, что пропустила поворот — то, что она считала выходом — но безразличие мужчины разбило ее решимость.
В этот раз, когда она посмотрела на дорогу, она поняла, что мчится по скату, не заметив, как выехала на него.
Ее путь превратился в шоссе, и она раскрыла рот, увидев тысячи белых Фиатов, едущих бампер к бамперу. Она словно смотрела на поток белых божьих коровок в пробке на перекрестке.
— Съезжай, — повторил мужчина.
— Нет места, — Нив лихорадочно искала бреши между машинами, они продолжали ускоряться.
— Съезжай.
— Не могу! — Нив бесполезно топала на тормоза. — О боже… — она попыталась увести машину на обочину, но руль был неподвижным как камень. — О БОЖЕ!
Нив проснулась от шума грузовика ранним утром. Вуаль сна медленно поднялась с ее тяжелых век, она выгнула спину и разгоняла усталость с вен.
Прошло два дня после праздника жизни Элиота. И после того, как Нив растаяла в руках Дилана.
Она надеялась, что ее спонтанный визит все раскроет. Что она сможет настоять на своем и услышать настоящие ответы, приблизится к правде.
Вместо этого она рыдала в объятиях человека, что ранил ее. Она изливала секреты, что так старательно охраняла, стены, что она строила годами, рушились вокруг нее.
До этого момента она не знала, был ли ее выбор уйти умным или глупым. Если бы она осталась, они могли бы говорить, пока все не стало бы ясным. Но было ли это лучшее время, учитывая ее психическое состояние?
Она перевернулась на бок и выглянула в окно, не понимая, почему Дилан еще не связался с ней. Хотя это он настоял, чтобы она позвонила ему после сеанса сегодня с Александром Галеном. Он практически потребовал у своего психиатра эту срочную встречу через пять секунд после начала разговора по телефону.
Если это не показывало, как он переживал за нее, то что показывало?
Она села, опустила плечи, пытаясь придумать, что надеть на первый сеанс терапии за годы.
Если Гален был лучшим психиатром в городе, как говорил Дилан, то кто знает… Быстрый визит мог оказаться стоящим.
Через три часа после пробуждения ото сна про шоссе Нив сидела в викторианском кресле на двоих в офисе Александра Галена. Она постукивала ногой, словно так могла избавиться от волнения.
«Почему так долго? У него обеденный перерыв?».
Она разглядывала просторный офис, который больше напоминал, если честно, фойе дорогого отеля. Большие плитки на полу были бежевыми, тонкая полоска черного камня отделяла от пола бежевые стены. Все пространство было в нейтральной цветовой гамме.
Возможно, так было задумано.
— Благодарю за ожидание, — вошел утонченный афроамериканский джентльмен.
Нив тут же отметила его седеющие кудри и серебряные глаза. В бежевом твидовом пиджаке, белой рубашке и коричневых брюках он был напоминанием о давно прошедшем времени… когда одежда выражала характер, а не сходство.
Встреча с ним была странной. Она ощущала сильную ностальгию. Из-за чего?
Из-за поколения, к которому она не принадлежала?
— Привет, — Нив встала, чтобы пожать руку Галена. — Спасибо, что согласились так быстро принять меня.
— С радостью. Друг Дилана мне как семья, — Гален улыбнулся, пожимая руку Нив. — Прошу, — он указал на кресло на двоих, а сам устроился в белом мягком кресле напротив нее.
Нив опустилась на место и сжала ладони на коленях. Что-то в Галене подталкивало ее впечатлить его.
— Я просмотрел ваши данные, — Гален скрестил ноги и отклонился на спинку кресла. — Вы давно не прибегали к терапии.
— Честно говоря, я потеряла веру во весь этот процесс, — призналась Нив. — Не обижайтесь.