— Ты в порядке? — спросил он. — Тебя проводить?
— Я… — Нив отпустила его руку, отчаянно надеясь, что смятение внутри не отражается на лице. Но то, что началось с капли, быстро превратилось в ревущий поток. — Ты… спас мне жизнь, — она расплакалась, хоть и старалась держаться. — Это истинный подвиг.
Ромер принялся потирать свои запястья от ее слов.
— Ты поранился? — она подняла голову, а его зрачки уменьшились, он смотрел на что — то за ней.
Нив обернулась и увидела Дилана на пороге здания, он смотрел на них. При виде него она вспомнила свое обещание позвонить его после сеанса у Галена.
Он так переживал, что пришел к ее дому? Наверное, много раз звонил…
Яростный рев мотоцикла Ромера испугал ее, Нив отскочила, а он уехал, оставив только запах выхлопных газов.
Нив пустым взглядом смотрела на плитку в душевой кабинке. Тонкий слой испарений, вены стекающих капель, рисующих свой путь.
Она закрыла глаза и склонилась.
Теплая вода пропитывала ее волосы, убирала землю из спутанных прядей. Нив отклонила голову и наслаждалась струями, бьющими ее по лицу, стараясь стереть воспоминание о погребении заживо.
Она отошла от потока воды, вытерла капли с лица и посмотрела вниз.
Грязь собралась в воде у ее ног и медленно утекала в сливное отверстие. Из виду, но не из разума.
Она глубоко задумалась.
Когда такое случалось, ощущения не менялись. Ее тело становилось напряженным, его покалывало, как когда ногу сводило судорогой. Все движения причиняли боль, и в это время Нив не могла связно размышлять.
Она никогда не могла управлять этим болезненным состоянием. А после зловещего кошмара она начала задумываться, что с ней что — то серьезно не так.
Нив покинула ванную в бежевом кружевном топе и черных шортиках для сна.
Дилан посмотрел в ее сторону, а потом отложил альбом Нив и встал с дивана.
Она взглянула на его испачканную футболку и вспомнила, как он крепко обнял ее, когда она рассказала о могиле Элиота. Он долго держал ее в руках, как ей казалось. Земля будто могла напасть на нее в любой момент.
Она повесила полотенце на дверную ручку.
— Что мне делать? — пробубнила она, а потом посмотрела на Дилана. — Как все это можно объяснить?
Дилан сунул руки в карманы и расправил плечи.
— Честно, не знаю.
Нив заглянула в свою скромную ванную, на груду грязной одежды на полу, переживая, будет ли она теперь прежней, сможет ли она прогнать из головы картинку надгробий.
— На кладбище… — Дилан привлек ее внимание, — ты говорила, что Дилану показалось, что за вами следили?
Нив убрала влажные волосы за уши.
— Ага. Он был убежден.
— Он сказал, как выглядел тот человек?
— Не думаю, что он видел кого — то конкретного.
Дилан прищурился.
— И… что это было? Просто ощущение?
— Не знаю, — Нив провела кончиками пальцев под глазами, словно вытирая невидимые слезы, обхватила ладонями свои розовые щеки. Она смотрела в пространство, думая о незнакомце, что появился и пропал перед ее глазами.
— Поговори со мной, — Дилан пошел к ней.
— Думаю, со мной что — то не так, — пробормотала она, не мигая.
— Слушай, ты прошла через непростые события.
— Я не ждала, что ты поверишь мне, — ладони Нив соскользнули с ее лица, руки повисли по бокам. Она прошла мимо Дилана и плюхнулась на кровать. — Ничего. Я тебя не обвиняю.
Дилан молчал мгновение.
— Не знаю, могу ли я словами улучшить ситуацию, — он подошел и сел рядом с ней. — Но я точно могу сказать… что верю тебе.
Глядя на паркет, Нив покачала головой из — за того, что чуть не сказала.
— Я проваливалась в могилу лучшего друга, Дилан. Мне приснился его суицид.
Дилан открыл рот, но сдержался.
Нив выдохнула.
— Не думаю, что я теперь смогу спать. Как? — она потянула за волосы. — Может, мне пора в палату психушки.
— Не говори так, — тихо попросил он.
— Я не шучу, Дилан. Я боюсь засыпать. Люди во сне уязвимее всего. А должны быть в это время в безопасности. И если стресс дня…
— Тогда мне нужно кое — что рассказать тебе, — прервал ее Дилан. — Я никогда… очень мало людей знает это обо мне, — он облизнул губы и опустил взгляд.
Варианты кружились в голове Нив, каждый пугал сильнее предыдущего.
«Болезнь? Рак? Потому он вдруг переехал? Чтобы лечиться?».
— Хорошо, — она подняла ноги на кровать и обвила их руками. Она ждала, сжавшись, готовая к удару, но Дилан смотрел на запястье, на вены на ладони и предплечье.
«О чем ты думаешь? Что собираешься сказать?».
— Расскажи мне, — прошептала Нив.
Дилан открыл рот, но не поднял голову.
— С детства у меня были эти, — он сглотнул, — сны… где невозможно различить реальное и нереальное.
«Сны».
Нив прищурилась.
— О чем ты?
Дилан судорожно выдохнул.
— Когда я просыпался, я оказывался не проснувшимся. Все, что было во сне, оставалось со мной. И ощущалось… реальным.
— Так обычно во снах и происходит.
— Да, пока сон еще длится, — он поднял голову, — а когда ты просыпаешься?
— А что тогда?
— Когда ты открываешь глаза, должен последовать момент, когда ты понимаешь, что это все — сон. И должна приходить радость, что все это было не на самом деле.
— Верно… — сказала Нив, ощущая тревогу.
— А если так не происходит? А если кошмар следует за тобой в реальность?
Нив смотрела, не в силах дышать. Она вдруг ощутила резкий запах хлорки. Что Дилан имел в виду?
«Успокойся. Элли тут ни при чем».
— Вот так у меня, — сказал он. — И так было даже раньше, чем я помню.
— Погоди. — Нив коснулась его колена. — Что ты говоришь? Что твои сны сбываются?
Дилан кивнул, сжав губы.
— Порой сразу, порой через месяцы. Или годы.
Нив помрачнела.
— Как у меня, — сказала она голосом без эмоций.
Дилан опустил голову, на лице отражалась вина.
Жуткое ощущение собиралось в животе Нив. Если Дилан говорил правду, ее сон о смерти Элиота не был совпадением.
И если бы она знала, что такое возможно, она не отгоняла бы кошмар. Она могла бы вмешаться. Она могла бы не позволить Элиоту выпить те таблетки. Все, все было бы по — другому!
— Почему ты рассказываешь мне это сейчас? Почему не в тот раз, когда я рассказала о сне с красной рекой? Или три года назад, когда мы проводили каждый миг вместе?
— Я не хотел, чтобы ты знала, — признался он. — Не хотел давать тебе повод уйти.
— И поэтому ушел ты? — ее голос оборвался. — Ты сделал со мной то, что боялся получить от меня?
— Произошло не это, — он покачал головой.
— Тогда что? Что, Дилан? Мне выбивать из тебя ответ?!
— Послушай, это… — он потер лицо. — Без меня тебе лучше.
Нив склонила голову.
— И как это понимать?
— Не важно. Забудь.
Он схватил куртку и встал с кровати.
— Дилан.
— Не переживай из — за этого, — он пошел к входной двери.
— Дилан, что ты имел в виду?
— Что мне не снятся щенки и радуга, Нив! — рявкнул он, как никогда еще не делал.
На миг Нив показалось, что она смотрит на незнакомца.
— Тогда что тебе снится? — спросила она и смотрела, как глаза Дилана заполняет ужас.
Заполняет хаос.
Он сжал губы, подавляя слова, что не хотел озвучить. А потом, словно в дамбе появилась трещина, правда полилась с его губ.
— Ты знаешь, как ощущается, когда тебя душат насмерть? Обливают бензином и поджигают? Как дышать, когда из раны на горле хлещет кровь…
— Боже, Дилан…
— Мне не нужно это представлять, — он ткнул указательным пальцем в свою грудь. — Я знаю, как это ощущается.
— Но… ты сказал, что твои сны сбываются…
Напряженная поза Дилана стала расслабленной.
— Это лишь вопрос времени, — он начал надевать куртку.