− Я никогда не слышал про такой комплекс.
− Мало кто слышал, Гордон. — Майкл сделал вдох; голос его начал дрожать. — В общем, им нужна помощь. Любая помощь. Судя по всему, они в буквальном смысле забаррикадированы в комплексе. Я сам из команды «Лямбда». Сегодня должен был быть там, но возникли неотложные обстоятельства, и я… неважно. Я бы попытался сам добраться до «Лямбды», но… по сравнению с вами, у меня никаких шансов.
− То есть мне нужно добраться до несуществующего комплекса?
− «Лямбда» такой же реально существующий комплекс, как сектор С или сектор А. Просто ваш уровень допуска не позволяет знать вам больше. Одна половина «Чёрной Мезы» не в курсе, чем занята другая. Даже мне не всё известно. Но что мне известно точно, так это что команда из «Лямбды» способна остановить последствия каскадного резонанса, и вам необходимо попасть в этот комплекс. И времени терять нельзя. Мы и так тут с вами слишком много говорим.
Чёрт возьми.
Гордон замолчал. У него не было выбора.
Наверное, у меня никогда не было выбора. Поэтому я здесь.
***
В воздухе висел запах озона. Круглая, гигантская камера с также круглым котлованом посередине хранила тягостную, мёрзлую тишину. Установки, походящие на опорные балки, нависали над котлованом, как остатки некогда строящегося моста. Посередине самого котлована был установлен столб, по уровню возвышающийся над полом самой камеры.
− Проверка, раз-раз, — раздался из динамиков голос Йонсена. — Гордон, мы готовы отправить тебя. Надеюсь, обойдётся без проблем. Реактор работает на пределе. Костюм заряжен?
Гордон проверил индикатор.
− Да.
− Приступаем!
Секунду спустя по всей камере раздался утробный, давящий на нервы гул. Пол под ногами начал подрагивать. Балки над котлованом разъехались в стороны. Замерцали молнии. Запах озона усилился. Над верхушкой столба в центре котлована из воздуха начал проявляться светящийся шарик, который со временем увеличивался в размерах, пока не принял тот же размер, которыми обладали порталы, что Гордон видел на нижних уровнях «Лямбды».
Всё повторяется, думал Гордон, как будто я снова в тестовой камере. Вот-вот должно что-то произойти. Но тогда от меня мало что зависело. А сейчас… не лучше ли было покончить с собой, когда была возможность? То, что я видел, когда моё тело оказалось в эпицентре каскадного резонанса, оно вновь передо мной, я вижу этих существ и эти странные пейзажи, ощущая таинственную связь между ними и мной. Многое в себе я убил. Что осталось от Гордона Фримена? Оболочка, имя. А прошлая жизнь, привычки, ощущения — всё отшелушилось, как старая кожа.
− У нас проблемы! — закричал Йонсен. — Мы не можем стабилизировать поле! Они прорываются!
Под потолком заискрились зеленоватые молнии, из которых материализовались твари с непропорционально большими головами и маленькими тельцами. Эти существа парили по камере, собирая в том, что у них, судя по всему, должно быть руками, электрические заряды. Гордон поднял автомат, целясь то в одного, то в другого пришельца.
Это что-то новое. Их раньше не было.
В него полетели заряды. Успев отскочить, Гордон открыл огонь. Попасть по этим тварям было практически невозможно. Всё сбивало с толку: шум, разряды, треск молний. Гордон бежал по камере, уворачиваясь от разрядов и порой выстреливая по пришельцам. Долго так продолжаться не могло.
***
Майкл подбежал к панели управления и провёл несколько манипуляций с рычагами и тумблерами, пока защитные ворота с надписью SILO 1 не начали открываться. Скорее всего, гидравлику здесь давно не обновляли — механизмы работали со страшным шумом. Наконец ворота были подняты. За ними — полумрак, слабо видны очертания стеллажей, ящиков. Это была старая часть «Чёрной Мезы», которая практически вышла из эксплуатации. Что там могло находиться, за воротами, мало кому было известно.
− Под старой ракетной установкой находится сеть транспортных тоннелей, — пояснил Майкл. — С их помощью можно добраться до «Лямбды».
− Мне нужно оружие, — произнёс Гордон. Он боялся этих слов. Будто вместе с ними какая-то часть его личности кардинально менялась, что провоцировало необратимые изменения. Тем более необходимые, коль скоро он хотел выжить в дальнейшем.
Майкл оглянулся.
− В том шкафчике, наверное, есть.
В оружейном шкафчике Гордон нашёл помповый дробовик и одну обойму к нему. Зарядив оружие, Гордон подошёл к выходу из будки. Что-то тянуло его вперёд. Находится рядом с Майклом становилось неприятно, словно этот человек играл с Гордоном — спустя мгновение, казалось, он мог сказать, что никуда идти не надо, что проблема разрешена, и что «команда из «Лямбды» справилась без чьей-либо помощи. Но Майкл молчал.
Гордон проверил индикатор мощности в костюме. Пять процентов. С такой расстановкой сил шансов у него добраться до «Лямбды» немногим больше, чем у Майкла.
− Удачи, Гордон, — сказал напоследок Майкл. — И помни — ты можешь доверять всем нам.
Не сказав ни слова, Гордон вышел из будки и направился к открытым воротам. Прежде чем погрузиться в сумрак заброшенной части «Чёрной Мезы», он ненароком вспомнил, что так и не спросил Майкла насчёт этих существ. Но и он, скорее всего, ничего о них не знал. Во всяком случае, и Гордон был в этом уверен, он в любом случае ответил бы именно так. Даже если ему было известно.
***
− Мы не можем выпустить трап! — закричал Йонсен. — Придётся прыгать! Прыгай, Гордон! Прыгай в портал!
На мгновение Гордон замер.
Не факт, что прыжок выйдет удачным. Возможно, это верная смерть. Что теперь сомневаться? Он испытал слишком много, чтобы застыть сейчас в ступоре. Рванув к краю котлована, Гордон включил модуль длинных прыжков.
Портал мерцал, как утренняя звезда.
Он слышал крики Йонсена. Он слышал, как раздаются взрывы, рвущие в клочья реактор. Сверкающие то и дело молнии едва ли не поджарили Гордона.
У самого края он что есть сил оттолкнулся и — больше не чувствовал под ногами твёрдой опоры. Гордон будто летел над самой страшной пропастью в жизни.
Портал приближался к нему, как вода приближается к падающему в неё прыгуну.
Свет дальних звёзд стал ещё ярче.
Казалось, что не существует ничего, кроме этого ослепительного белого света. Но спустя время свет рассеялся, уступив место глухой тьме. В ней не было ничего, ни звука, кроме, разве что, прерывистого, сбитого дыхания.
Где я?
Он не летел, не падал. Это было что-то другое.
Я был в эпицентре каскадного резонанса, но теперь сам резонанс стал эпицентром, он стал причиной всего, что со мной произошло. Он стал причиной того, кем я стал.
И как сквозь сон к нему приближался голос, протяжный, жалобный, нечеловеческий:
— ФРИ-И-И-МЕ-Е-Е-ЕН!