Соня достала из сумки несколько упаковок с таблетками. Журнальный столик покрывал слой пыли. Она отыскала тряпку и не спеша тщательно вытерла стеклянную столешницу. Потом вдруг что-то вспомнила и стала набирать телефонный номер.
— Надь… привет… Я тебя не отвлекаю?
— О, Сонечка, привет! — воскликнула Надежда. — Ты куда пропала? Не звонишь, не появляешься…
— Да знаешь, некогда. Все дела семейные, — уклончиво ответила Соня. — Надь, я вот что звоню… Скажи мне, как у тебя с усыновлением?
— Да никак, — упавшим голосом произнесла Надя.
— То есть все по-прежнему упирается в деньги?
— Ну конечно… сама ведь знаешь… Деньги есть — Иван Петрович, денег нет — дерьмо и сволочь…
Для Надежды это была больная тема. Вот уже года два или три она пыталась усыновить грудничка, но у нее ничего не получалось. Собственно, ей сразу назвали сумму — пять тысяч долларов. Если она, конечно, хочет иметь здорового ребенка. Больного — хоть сейчас, и бесплатно. Ритуля сказала тогда, что это еще по-божески, она, мол, слышала, что берут и десять, и пятнадцать. Пять — куда ни шло. И Надя копила деньги. Та же Ритуля, правда, говорила ей, что можно взять ребенка и постарше, и вообще зачем ей, Надежде, младенец при ее-то занятости. Она просто не представляет себе, что такое грудничок и сколько с ним хлопот. Но Надежда не слушала. Она копила и ждала своего часа.
— Надь, не огорчайся, я дам тебе денег, — сказала Соня.
Надя даже растерялась.
— О-ой, Сонечка, ну зачем?.. Тебе что, деньги девать некуда? У тебя же кредит.
— Ну и что. Тебе сейчас деньги нужнее. У меня осталось сто тысяч от ипотечного взноса. Они твои.
— Сонь, но мне не надо так много. У меня есть накопления. Хватит и пятидесяти, я добавлю… Нет, вообще это ни к чему.
— Сама подумай, тебе нужно будет содержать ребенка, кормить, одевать… Если ты отдашь все до копейки за усыновление, на что потом будешь жить? В общем, бери и не выпендривайся.
Надежда помолчала, как будто приходила в себя от такого неожиданного подарка, а потом произнесла, все еще колеблясь:
— Сонь, ну спасибо тебе… Ты не сомневайся, я все тебе верну.
— Давай пока не будем об этом говорить.
— Слушай, приезжай ко мне в гости! Я как раз жду Веру с Маргошей. Приезжай, а? Посидим, выпьем, как в старые добрые времена. А то у всех дела, дела… Никого не соберешь.
Соня достала из сумки несколько упаковок с таблетками. Журнальный столик покрывал слой пыли. Она отыскала тряпку и не спеша тщательно вытерла стеклянную столешницу. Потом вдруг что-то вспомнила и стала набирать телефонный номер.
— Надь… привет… Я тебя не отвлекаю?
— О, Сонечка, привет! — воскликнула Надежда. — Ты куда пропала? Не звонишь, не появляешься…
— Да знаешь, некогда. Все дела семейные, — уклончиво ответила Соня. — Надь, я вот что звоню… Скажи мне, как у тебя с усыновлением?
— Да никак, — упавшим голосом произнесла Надя.
— То есть все по-прежнему упирается в деньги?
— Ну конечно… сама ведь знаешь… Деньги есть — Иван Петрович, денег нет — дерьмо и сволочь…
Для Надежды это была больная тема. Вот уже года два или три она пыталась усыновить грудничка, но у нее ничего не получалось. Собственно, ей сразу назвали сумму — пять тысяч долларов. Если она, конечно, хочет иметь здорового ребенка. Больного — хоть сейчас, и бесплатно. Ритуля сказала тогда, что это еще по-божески, она, мол, слышала, что берут и десять, и пятнадцать. Пять — куда ни шло. И Надя копила деньги. Та же Ритуля, правда, говорила ей, что можно взять ребенка и постарше, и вообще зачем ей, Надежде, младенец при ее-то занятости. Она просто не представляет себе, что такое грудничок и сколько с ним хлопот. Но Надежда не слушала. Она копила и ждала своего часа.
— Надь, не огорчайся, я дам тебе денег, — сказала Соня.
Надя даже растерялась.
— О-ой, Сонечка, ну зачем?.. Тебе что, деньги девать некуда? У тебя же кредит.
— Ну и что. Тебе сейчас деньги нужнее. У меня осталось сто тысяч от ипотечного взноса. Они твои.
— Сонь, но мне не надо так много. У меня есть накопления. Хватит и пятидесяти, я добавлю… Нет, вообще это ни к чему.
— Сама подумай, тебе нужно будет содержать ребенка, кормить, одевать… Если ты отдашь все до копейки за усыновление, на что потом будешь жить? В общем, бери и не выпендривайся.
Надежда помолчала, как будто приходила в себя от такого неожиданного подарка, а потом произнесла, все еще колеблясь:
— Сонь, ну спасибо тебе… Ты не сомневайся, я все тебе верну.