Вернувшись внутрь челнока, я застигла Лену, закопавшуюся по пояс в аппаратуру. Без шлема. Что за детский сад? Пристыженная девушка сообщила, что челнок не запускается — бортовой «мозг» «умер» и записи не посмотреть. Хреново. Вернуться и попробовать посмотреть в предыдущем или идти в диспетчерскую? Вроде бы тихо, можно прогуляться. Я открыла шлем. Воздух мерзко-затхлый, но дышать можно.
— Одеваем шлемы и идём в диспетчерскую.
— Зачем? — Прошептала Лена.
— Надо проверить, можно ли покинуть эту станцию. Сейчас доберёмся до компьютеров и попробуем. Идём так: сначала я, потом ты, вы замыкаете. — Кивнула кроганам. — Постарайтесь потише.
Нет, они, конечно, старались, но потише не получалось. Кое-как пересекли площадку и проверяли лифт. Обесточен. Ещё один. Тоже обесточен. Горелые диванчики. Разломанные стеллажи с мумифицировавшимися цветочками в засохших горшках. Разбитый кофейный автомат. О, да тут было некое подобие кафешки. Стульчики, столики и несколько аппаратов по продаже шоколадок-быстрых перекусов — и прочей дряни.
Ух ты, какая крякозябра. Из темноты показался мелкий разбитый челнок. Нет, не челнок — очень маленький. Точно — двухместный истребитель-штурмовик. Сплющенный. Обо что он так? Об стену? Точно — сверху, на стене, обнаружилась разбитая турель. Это не наши. И, судя по распотрошённым «внутренностям», — давно. Вопросов к «наблюдателю» всё больше.
Турель, между прочим, очень дорогой модели. «Умная», обменивающаяся информацией с другими и действующая совместно, повышенной мощности и защищённости, оснащённая резервным накопителем плюс возможность управления искином. Спецмодель для защиты внутренних помещений. Мощности достаточно, чтобы приземлить челнок или успокоить штурмового робота. Упокоить с гарантией. При постройке базы не экономили. Совсем не экономили. Такие турели используют разнесённые датчики — в этих помещении датчиком может быть любой болтик на потолке, на полу, на стене. И в пяти метрах от турели, и в другом конце помещения любая трещинка может скрывать камеру… И таких наблюдателей могут быть миллионы. Хорошо, не миллионы, но сотни — вполне. Бороться с ними бесполезно. Единственный вариант — тяжёлое оружие и спецбоеприпасы. Раздолбать издалека батарейный модуль и молиться, чтобы рядом не оказалось ещё одного такого же, только замаскированного.
Под ногами захрустело разбитое стекло. Над нами должна быть диспетчерская, вот и нужный нам лифт. Тоже обесточенный. Отжимаю створки и забираюсь внутрь. Где-то тут должен быть люк на крышу кабины. Нашла. Думаю, что на фоне воткнутых в стены истребителей поломанный люк не испортит общей картины, поэтому выламываю его биотикой. Подпрыгиваю и заглядываю внутрь. Вот и шахта. С лесенкой.
Немного акробатики и мы в диспетчерской. Когда-то тут шёл бой. Техника — разбита в хлам, пол усыпан обломками. Торчащие провода. Перевёрнутая мебель. Через всю стену протянулся след от очереди. Вот это дырки! При желании можно руку запихать. Крупный калибр, не очень похоже на носимое оружие. Турель? Надо вести себя осторожнее, от такого никакие щиты не спасут. Очередью может просто порвать на части.
На полу лежит выбитая дверь. Кивнув кроганам, чтобы проверили проход, я продолжаю исследовать комнату. Панорамные окна во всю стену с торчащими обломками стёкол. Неплохой вид на погрузочную зону. Наш челнок больше угадывается, чем виднеется. Света бы побольше.
Тем временем Лена нашла под одним из столов разбитую консоль управления и занималась её изучением. Кабельная трасса, проходящая под полом, была открыта.
— Питание есть. Кто-то уже пытался чинить. — Лена показала на подключённый к вороху проводов планшет. На наших не похоже. Как думаешь, мы тут не одни?
— Я уже ничему не удивлюсь. — Лена вздохнула и кивнула на планшет.
— Включаем?
— Давай.
Пару минут спустя мы уже были в местной системе. Странный жетон-заставка, непонятные иероглифы, загрузка и предельно лаконичная система. Забавно — интерфейс системы был многоязычным. Одновременно. Каждое слово или команда были написаны на новом языке. Вперемешку. Выглядело это очень странно. Я не понимала больше половины написанного. О многом вообще было только догадываться. Зачем так сделано? Непонятно. Тем более, что сам интерфейс был рабочий. Камеры наблюдения включались-выключались, система охраны выдавала ошибку, свет, вентиляция, переговоры… О, вот оно — «манёвр … на внешность». Поверхность? Какой там номер у челнока с уником? В-14? «Двигать …», «Хватать-держать», «Тащить верхний …», «Пускать».