– Я не делал ничего подобного, – возразил Риалто.
– Ба-а! Тут все ясно как божий день! У тебя нет доказательств обратного.
– В самом деле? Мун Философ и Пэргастин присутствовали в Фалу во время эксперимента. Они видели, как я создал четыре плазменных шара. Один попал в лесные заросли и не причинил никакого вреда. Мун стоял совсем рядом и не чувствовал никакого зловония. Мы наблюдали за всеми четырьмя шарами и видели, как они разлетелись на осколки и исчезли. Ни один не покинул пределов Фалу.
Зилифант неуверенно переводил взгляд с Муна на Пэргастина.
– Правдивы ли его доводы?
– Если быть кратким – да, – ответил Мун.
– Тогда почему же вы не информировали меня раньше?
– Поскольку Риалто признали виновным в других преступлениях, наше свидетельство казалось бессмысленным.
– Только не для меня, – вставил Риалто.
– Возможно.
– А кто рассказал тебе о моем хвастовстве и грязных намеках на твой запах?
Зилифант неуверенно посмотрел в сторону Эйч-Монкура.
– Боюсь, я не помню этого…
Риалто повернулся к Айделфонсу:
– В каких еще преступлениях меня обвиняют? Хуртианкц отозвался на его вызов:
– Ты наложил заклинание на мою шляпу! Ты разослал всем оскорбительные для меня картинки!
– Я не делал ничего подобного.
– Тогда докажи!
– Ты и сам мог бы догадаться. Ведь ясно, что это было сделано тем же человеком, который избил симиода Гилгэда и уничтожил дерево Зилифанта. Я ни в чем не виноват.
Хуртианкц сделал кислую мину.
– Похоже, в твоих словах есть рациональное зерно. Что ж, я отзываю обвинение.
Риалто вышел вперед.
– А теперь: какие еще преступления я якобы совершил? Никто не произнес ни слова.
– В таком случае, выдвигаю обратные обвинения. Я обвиняю членов ассоциации, каждого в отдельности и всех вместе, кроме себя самого, в нескольких тяжких преступлениях.
Маг подал Айделфонсу список своих претензий. С недовольной гримасой Наставник принял его.
– Риалто, ты уверен, что хочешь зайти так далеко? Да, некоторые ошибки имели место, мы признаем это! Так давай же проявим добродетель милосердия и смирения и без всяких обид войдем в будущее! Все твои друзья всегда помогут тебе словом и делом, и вскоре взаимное доверие восстановится! Разве это не наилучший выход?
Риалто задумчиво сцепил пальцы рук.
– Айделфонс, твоя мудрость, как всегда, велика! В самом деле, зачем нам перебирать все подробности этого подлого дела? Каждому члену ассоциации надо лишь принести свои извинения, вернуть мою собственность и возместить ущерб в трехкратном размере – и все будет, как прежде. Эйч-Монкур, почему бы тебе не подать пример?
– Охотно. Но тогда я скомпрометирую остальных. Каково бы ни было мое лично решение, я предпочел бы дождаться голосования, – ответил маг.
Риалто продолжил:
– А как насчет тебя, Хуртианкц? Ты согласен выйти и извиниться?
Хуртианкц пробормотал что-то невнятное. Риалто повернулся к Айделфонсу:
– А ты сам, Наставник?
Айделфонс прочистил горло и заговорил:
– Сейчас я зачитаю принесенный Риалто список обвинений, направленных против членов ассоциации. Полный перечень занимает восемнадцать страниц. Для начала я зачитаю названия статей:
Статья один: Вторжение.
Статья два: Грабеж в крупных размерах.
Статья три: Мелкое воровство.
Статья четыре: Вандализм.
Статья пять: Использование магии в злостных целях против слуги Фроло.
Статья шесть: Клевета Статья семь: Оскорбление Монстрамента, включая намеренную порчу сертифицированной копии документа.
Статья восемь: Заговор с целью совершения описанных выше преступлений.
Статья девять: Намеренное удерживание украденной собственности.
Статья десять: Непочтение Голубых Принципов, и, как следствие, нарушение статей Монстрамента.
Айделфонс положил список на стол перед собой.
– Я дочитаю список целиком, но позволь спросить, Риалто, не преувеличиваешь ли ты?
Риалто передернул плечами.
– Здесь описано большинство совершенных против меня преступлений, но не все.
– Разве? По-моему, список достаточно полный.
– Разве ты забыл саму суть преступления? Кто разослал оскорбляющие Хуртианкца картинки? Кто привязал опал Эо к цепочке слива в моей уборной? Кто избил симиода Гилгэда? Кто уничтожил дерево Зилифанта? Разве все эти вопросы не требуют разрешения?
– Все и в самом деле очень загадочно. Возможно, виной всему простое совпадение, а? Тебй не устраивает моя теория? Что ж, может, я и не прав. И все же вопрос о виновнике не включен тобой в список, а, значит, отпадает сам собой, – заявил Айделфонс.
– Как тебе будет угодно. Однако все, что приключилось с Хуртианкцом, Эо, Гилгэдом и Зилифантом, требует расследования, – произнес Риалто.
– Всему свое время. А теперь я зачитаю «Список Обвинений» полностью.
– В этом нет нужды. Члены ассоциации уже знакомы с основными статьями. Лично я предлагаю три варианта развития событий. Первый: с единодушного одобрения я получаю требуемое возмещение убытков. Второй: Наставник, используя свои чрезвычайные полномочия, налагает размер штрафов. Третий: мы отошлем список Вершителю, и он, согласно букве закона, вынесет окончательное решение. Айделфонс, не будешь ли ты так добр выбрать наилучший вариант?
Наставник издал странный утробный звук.
– Чему быть, того не миновать. Я предлагаю признать тре-бования Риалто, хотя они и влекут за собой некоторый ущерб. Так что, выбираем второе?
Барбаникос вскочил на ноги:
– Подождите! Я хочу заметить, что наложенное на Риалто взыскание ЧАСТИЧНО было вызвано неприязнью к его одиозной личности! Так что он не имеет права требовать полного возмещения убытков!
– Точно! Точно! – зашумели Туман Зачарованной Воды и другие.
Получив одобрение товарищей, Барбаникос продолжил:
– Любой чуткий человек принял бы осуждение, как должное, смиренно вернулся бы в нашу группу, думая только о том, как оправдаться в наших глазах. Что же мы видим вместо этого? Злобное лицо, вызывающие манеры, оскорбления и угрозы! Разве так надлежит вести себя человеку, недавно наказанному товарищами?
Барбаникос сделал передышку и выпил немного освежающего тоника, после чего продолжил:
– Риалто не вынес никаких уроков для себя! Он выказывает прежнюю наглость и дерзость! Поэтому я настоятельно рекомендую проигнорировать нападки Риалто. Если же он будет настаивать, предлагаю приказать лакею вышвырнуть его за дверь. Риалто, больше мне нечего тебе сказать. Поостерегись! Будь осторожнее! Ты и сам почувствуешь облегчение. Это – во-первых. А теперь…
Айделфонс прервал его:
– Все это очень любопытно! Барбаникос, мы благодарим тебя за выступление.
Барбаникос неохотно сел на место. Айделфонс спросил:
– Есть ли какие-либо дополнения?
– Да, есть. Давайте посмотрим, кто сейчас проголосует за и против Голубых Принципов, – заявил Риалто.
Эйч-Монкур вышел вперед.
– Следует обсудить еще кое-что. В нашей дискуссии мы часто обращались к Монстраменту. Могу ли я спросить, кто может снабдить нас подлинной и неповрежденной копией текста? Айделфонс, у тебя, конечно же, есть документ?
Айделфонс тяжело вздохнул и поднял глаза к потолку.
– Не припомню, где я его оставил. Однако Риалто принес сюда Монстрамент в качестве доказательства…
– К сожалению, копия Риалто, каково бы ни было ее содержание, сильно повреждена и не имеет теперь ценности. Мы же нуждаемся в абсолютной полноте и точности, а значит, должны обратиться непосредственно к Персиплексу. Оставим в покое документ Риалто и обратимся к Монстраменту, начертанному непосредственно на Священной Реликвии. Только после этого мы сможем голосовать справедливо. Айделфонс поинтересовался:
– Ты выносишь свою идею как официальное предложение?
– Да.
Херард Вестник воскликнул:
– Я согласен!
Голосование по вопросу завершилось почти единодушно – промолчали лишь Айделфонс и Риалто. Херард встал на ноги.
– Уже поздно, и у нас мало времени. Каждый из нас должен посетить Священную Реликвию и проконсультироваться с точнейшим текстом Персиплекса. Затем Айделфонс, убедившись, что все выполнили предписанное, снова соберет конклав, и мы завершим рассмотрение дела в более мирной атмосфере.