Чвакающий звук под ногами стих, послышался скрежет мелкого щебня. Что могло свидетельствовать лишь о том, что детектив со своим секретарем близок к цели. Вскоре перед ними расступились и деревья, открыв усеянную фургонами циркачей поляну.
– А! Донни! – прямо у входа в лагерь циркачей их встречала изрядно пьяна женщина средних лет в розовых грязных шароварах и меховой накидке поверх сильно утянутого корсета, из которого, казалось, вот–вот сбежит все содержимое.
Если верить развешанным по городу плакатам, это была Маришка–заклинательница змей. Насколько смог узнать Риардонн, Маришка прибыла в страну из Восточной Европы еще совсем ребенком. Родители продали ее в цирк, и с тех пор она так и кочует из одного шатра в другой. Жизнь потаскала женщину. Некогда миловидное сердцевидное личико заплыло жирком, усеялось морщинами, зубы от большого количества выкуренных сигарет почернели, а голову венчал парик, со временем превратившийся в нечто большее похожее на птичье гнездо. Однако, нрава женщина слыла небуйного, чем отличалась от большинства циркового контингента.
Риардонн успел познакомиться с ней еще до недавних трагичных событий в одном из злачных баров Лонгхилла. Знакомство было мимолетным и скорее выжденным. Он всего лишь помог ей отшить настойчивого кавалера, зато теперь она, то и дело, при встрече зовет его своим дражайшим другом Донни.
– А я тебя ждала, дружок! – хриплый голос женщины состоял из чистого лукавства. – Старая Марта предсказала твой приход! Пойдем, я тебя с ней познакомлю! Она у нас гадалка! – женщина схватила детектива за край серого пальто и потащила вглубь темного лагеря.
Туман для этих мест обычное явление. Однако детектив никак не мог привыкнуть к этому. Он его пугал и тревожил. Вот и сегодня вечером лес был затянут этой призрачной дымкой, и даже редкие фонари и факелы, что были расставлены по округе, не сильно меняли дело. Здесь в лесу, Донн особенно остро чувствовал холод, пронизывающий его нутро, и тяжесть, давящую на сердце. Детектив постарался отвлечься от навязчивых мыслей. В надежде найти умиротворение он как прежде поднял глаза к небу, но даже там не нашел того чего искал. Луна, сияющая в зените величественной бледности, словно издеваясь, мрачно выглядывала из-за застилающих ее облаков, периодически озаряя шпиль огромного красного циркового шатра. При виде этого по телу детектива бегали мурашки.
Риардонн встряхнул головой. Ему стоит сосредоточиться на деле, присмотреться к людям, чтобы понять, что произошло с девушкой. Чего она боялась? Или кого? Почему сбежала из лагеря? Почему смерть стала для нее слаще жизни?
Тоббс осмотрелся и заметил первую странность: лагерь жил своей жизнью. Люди неспешно занимались своими делами. С разных сторон доносился смех и визги. Словно смерть одной из них, их совершенно не тревожила.
«Неужели им все равно?».
Тем временем Маришка увела их от центра лагеря к маленькой покосившейся крытой повозке.
– Марта! МАРТА! – пророкотала она во все горло. – Смотри, кого я тебе веду. Вот он мой спаситель! Хотя, ты ж слепая! – женщина демонстративно закрыла себе рот руками, но даже так не смогла скрыть кривую ухмылку. – Ну, разберешься как-нибудь! Залезай к ней. Она ждет тебя, – обратилась она к детективу. – А мы пока развлечемся с этим здоровяком, – она хитро прищурилась, глядя на мистера Фоуи. – Ты знал? Я же заклинательница змей! Заклинаю змей, всех форм и размеров, если ты понимаешь, о чем это я, – она облизнулась, поджала губу и громко расхохоталась.
Мистер Фоуи смущенно хихикнул в ответ, стирая пот с выпуклого лба.
Риардонн Тоббс, озабочено глядя на них, тяжело вздохнул и полез в повозку на встречу вырывающейся оттуда тьме.
Глава 2
Риардонн осторожно наступил на первую ступеньку. Та, под его тяжестью протяжно заскрипела, немного прогнулась, но не проломилась, а это уже кое-что.
Детектив обернулся. Маришка с Мистером Фоуи под ручку уже были на порядочном расстоянии от него. Женщина широко размахивала руками и демонстративно громко смеялась, на что секретарь отвечал очередным вытиранием пота со лба. Наконец, те скрылись за одной из повозок циркачей, и детективу ничего не оставалось кроме как войти в ту, на пороге которой он стоял. Смело преодолев оставшиеся две ступени, Риардонн резким движением открыл рассохшуюся деревянную дверь, некогда украшенную яркими рисунками, и помедлив на входе громко произнес: