Более результативными оказались поездки в Англию, о которых Риббентроп докладывал Гитлеру. Эти отчеты, не попадавшие в МИД и мало кому известные, «нашлись» в бумагах американского журналиста Луиса Лохнера в Гуверовской библиотеке, но до сих пор не опубликованы (пользуюсь их изложением у Д. Ирвинга и М. Блока).
«Связной» Риббентропа Эрнст Теннант принадлежал к состоятельной шотландской семье и имел обширные знакомства в деловых и политических кругах. Участие в Первой мировой войне сделало его пацифистом, зрелище послевоенного хаоса и разрухи — антикоммунистом. С 1919 по 1939 год Теннант побывал в Германии 180 раз, в том числе с официальными миссиями. Глубоко уважая немцев, он считал еще одну войну с ними величайшим бедствием и для своей страны, и для всей Европы, а потому был противником Версальского «диктата». Один из его деловых партнеров Ойген Ленкеринг, член НСДАП, убеждал Теннанта в том, что только Гитлер может спасти Германию от коммунизма, что его поддерживает вся «здоровая» часть народа и что за границей о нем сложилось превратное мнение. В конце января 1932 года Теннант присутствовал на встрече Гитлера с германскими промышленниками, составил о ней подробный отчет и переслал его в Форин Оффис, но услышал в ответ, что в его услугах не нуждаются, поскольку достаточно информированы о происходящем.
В том же году в Берлине Теннант познакомился с будущим рейхсминистром. «Признаюсь честно, при первой встрече Риббентроп мне понравился. […] Он прекрасно говорил по-английски и по-французски, любил рыбалку, охоту, живопись — всё, что любил и я. […] На протяжении 1933 года я приезжал в Берлин в среднем раз в месяц. […] Я обычно встречался с Риббентропом и иногда останавливался у него дома в Далеме. Мы часами беседовали о важности дружбы и взаимопонимания между Британией и Германией и о путях и способах его достижения»{9}.
«На Эрнста Теннанта мы смотрели с тайным восхищением, — вспоминает Рудольф фон Риббентроп. — Высокий грузный шотландец рассказал отцу: он был одним из, пожалуй, считаных людей, которые тяжелоранеными побывали в лапах льва и смогли спастись. […] Теннант путешествовал по свету и собирал бабочек. Он был богат и независим. Как многие англичане с международными связями он предоставил себя в распоряжение Интеллидженс Сервис — в этом случае в качестве контакта к отцу. Родители разъяснили мне, что немало англичан за границей сотрудничают с секретной службой, поскольку это воспринимается как естественный долг по отношению к своей стране — установка, редко встречающаяся в Германии. Мои родители сожалели об этом, признавая, однако, что немецкие профессиональные дипломаты не слишком побуждают земляков с международными связями предоставлять в распоряжение „службе“ свои знания, наблюдения и связи. Отец полагал, как раз торговые агенты, журналисты, ученые и т. д. зачастую располагают лучшим знанием страны пребывания и ее отношений, чем карьерные дипломаты»{10}.
В конце октября 1933 года Риббентроп попросил Теннанта о встрече с лидером консерваторов Стэнли Болдуином — ключевой фигурой «национального правительства» Рамсея Макдональда и потенциальным преемником стареющего премьера. Не будучи лично знаком с Болдуином, Теннант обратился к влиятельному консерватору Джону Дэвидсону, проявлявшему интерес к «новой Германии». Встреча была организована втайне от дипломатов обеих стран: 20 ноября Риббентроп, Теннант и Болдуин собрались у Дэвидсона за ланчем. «Я со всей откровенностью изложил лорду-канцлеру [правильно: лорду-председателю Совета. — В. М.] мысли Адольфа Гитлера о равенстве в вооружениях и их практическом осуществлении, а также передал ему желание фюрера добиться прочных дружественных отношений с Англией. У меня сложилось впечатление, что моя информация весьма заинтересовала Болдуина. Чисто по-человечески я с первого же момента почувствовал приятный контакт с этим типичным представителем английских консерваторов. Весь его облик и манеры внушали доверие»{11}.
Согласно Теннанту, Риббентроп произвел хорошее впечатление на Болдуина; согласно Дэвидсону, лидер консерваторов не принял гостя всерьез, хоть и был с ним подчеркнуто любезен{12}. Болдуин пригласил Риббентропа «на чашку чаю» в официальную резиденцию и устроил ему встречу с премьером. Выслушав гостя, Макдональд сказал, что тоже выступает за мир, разоружение и сотрудничество (Риббентроп уверял, что таковы цели Гитлера, рассчитывающего на сотрудничество со «всемогущей Британской империей»), но заметил, что многих беспокоит существование вооруженных формирований СА и СС как «второй армии». «Макдональд, любезный, как все англичане, сказал, шутя, что он наверняка проголосовал бы за меня, если бы я был выставлен кандидатом в его избирательном округе»{13}.