22.06.08 Венеция
«Выклёвывая мякиш сизых птиц…»
Выклёвывая мякиш сизых птиц,
Нанизывая корочки на ниши
Из под ареста тучи, приглядись, —
Идут. Ещё приглядывайся: вышли.
Опустошённый тусклый полумрак
Чердачных пугал выпуклые зраки
И неизбежно — обнажённый страх,
Меня очнувшегося в этом полумраке.
9.11.09
«Нам не римлянин — грек в написаньи овального свода…»
Нам не римлянин — грек в написаньи овального свода
Напряжённо дышал, ослепительно, глубоко.
Благородный язык проникал, не страшась перевода,
В осторожные окна. Мы думали. Помнишь о ком?
Нас водили домой дыры тёмные над фонарями,
Спали дуги мостов на изогнутом Сены плече,
И шептали дома, за которыми мы повторяли:
«Вы зачем ещё живы… зачем ещё…» Помнишь зачем?
16.10.09
«Реки собственного цвета…»
Реки собственного цвета,
Много старости и книг,
Колокольни-пальцееды
Тем, кто тычется об них.
Камни, ласточки, моторы,
Локоть сломанный моста,
Ходят люди из конторы
Прямо в общие места.
Ордена висят на стенах,
Лошадь мнётся на плацу
Небо, с облаком везде на,
Переходит в полосу.
Полночь мечется, как гиря
По бидону молока,
и как пёрышко снегирье —
Неожиданно легка.
28.09.08 Прага
«Васаби, отчего так хорошо тебя шептать?»
Васаби, отчего так хорошо тебя шептать?
Узнать бы, почему такое наслажденье
В губах бескровных. Будто пробуешь собрать
Пыльцу трепещущим растеньем.
Васаби, для чего с таким щемящим чувством,
С таким необычайным протяженьем звука
Тебя шепчу, и с этим свистом, хрустом,
И с этим счастьем мне такая мука?
28.12.09 Париж
УТРО НА ВЕРАНДЕ
У туфель вздёрнутый носок,
Торчит оранжевая шпажка
Из дольки апельсина. Сок
Лимона, полежал, бедняжка
В китайском блюдце и усох.
Сервиз на столько-то персон —
Но где их взять? — скучает мудро.
Играет кошка карасём
Ещё живым, но почему-то
Его мы тоже не спасём.
15.03.09 Париж
ОДИННАДЦАТЬ КОЛОНН
Через дефис и запятую
Стоят одиннадцать колонн,
Как будто ветер четвертуя,
И к тёмным аркам под углом.
Всё тихо, чинно, осторожно.
Стоят колонны и, возможно,
На этом месте был квартал,
Ходили женщины на рынок,
И мелом продавец чертал
В своих игрушечных витринах.
Несут одиннадцать колонн
Луной подсвеченный пилон
Гуляют пары, а внутри
Наверно, книги. Точно — книги.
И тех же самых женщин лики —
Но ни квартала, ни витрин.
Порою так бывает жутко,
Что им стоять ещё века
Без отдыха, без промежутка
И без меня — наверняка.
15.02.09 Париж
ПИРОЖКИ
Хриплый голос ламп небесных,
Шов неровный вечера,
И слова такие в песнях,
Что добавить нечего.
Ай да звука толкотня,
Что не «и», то краткое,
Обнеси меня, родня,
Чёрною оградкою.
Побаюкай, укачай…
Пирожки с картошкой,
И двугривенный на чай
Чёртику в ладошку.
21.02.09 Париж
«Из некогда восторженно лица…»
Из некогда восторженно лица
Во статую глядящего, струились
Положенные парка телеса
На вёсел воспалённую невинность.
От лебедя просаживался пруд,
Чугунные посапывали пушки,
И, полагая — медленность берут
Из наших тел, мы ёрзали на брюшке.
Светились луны ласковым огнём,
Аквариумы пучились от гупий,
Воздушный парк пускалось вороньё
Пересекать и лыбилось из дупел.
А мы, доёрзав, спали на боку,
Сочней хурмы, душистей винограда,
И полагалось в день по табаку,
А если день изысканный — стократно.