16.08.10
В КАХЕТИИ
В Кахетии, где пьют вино
Оригиналом Пиросмани,
Есть ледяное вещество одно,
Никак не сочетаемое с нами.
И царской кровью горного ручья
Блестит форель, и стены крепостные
Всего, что есть, не ведают, ворча
Над деревнями плоскими, пустыми.
И по родству гадающий не прочь
Сухой травы и сонного заката
Брать мандарины спелые из рощ,
Где жили мы и яблони когда-то.
21.06.09 Григолетти
«Как же так, и было с гулькин…»
Как же так, и было с гулькин
А теперь исчезли вовсе,
От Бастилии прогулки
В теплом свитере отцовском.
От Бастилии до самых
Иногда до Елисейских,
Чуть не по уши в Сезаннах,
Чуть не в Галлии по фрески.
Иногда до Сан-Жермена,
Где и Бельмондо и Расин
Жаны — пить попеременно
Ходят кофе на террасе.
Чуть не в стельку от Годара,
От моста в изнеможеньи —
Перебежки в бар из бара
Испарились неужели.
Чуть не куклою безвольной
Длинно ноги волочащий,
От Бастилии до — смоль на
Молоке — булонской чащи.
Лески рвутся, помашите
Им дырявыми руками…
Я последний долгожитель
От прогулок отвыканья.
1.08.10 Париж
«Отчаянно высокая, искривлена…»
Отчаянно высокая, искривлена
Часть полумесяца на воспаленном ситце
Недели две, не более, — луна
Его сотрёт. Он заново родится
Через ещё две с лишним. Повисит
В углу окна, нечаянный свидетель:
Стол равнодушен к скрипу древесин,
Пытающихся ночью овладеть им,
Обои блеклые, отправленные на
Бетонный луг, пасутся безучастно.
Недели две, не более, — луна
Их навестит и выдоит. Напрасно.
Здесь где-то я заваривал мате,
Пугался хруста собственных коленей,
Здесь жили рыбки в ванной, но и те
Куда-то делись через две недели.
19.12.09
«Кости лестничной площадки, — только хрящики…»
Кости лестничной площадки, — только хрящики,
Знай, похрустывают. Кто на шорохи
Побирается? У кого — пальчики
Темноты из глаз? Или — чёртики?
Горевал кленовый кол — голова пришлась
По кому? Небу щель — родственник!
По площадке моей — видишь: твари- шасть!
Твари гадкие — видишь: хвост у них!
Неба щель — мышей, значит, мышь — кащей,
По кащею — капкан выстроен,
У площадки — глушь изо всех очей,
И с плечей — голова быстрая.
Сколько меха на полы переведено! —
Всё то зря, — лежу немощный:
Пот — холодный, кровь — ведьмина,
Шаги на площадке лестничной.
5.12.10
«Поскольку осень — семизначное число…»
Поскольку осень — семизначное число,
Её афиши достоверней как бы.
Она — воды смещение веслом
Над осторожным наблюденьем камбал.
Точёный лес под гулкую свирель,
Ворчливый локоть запаха грибного,
То иволги, то Волги, то зверей
Украдки в ней — показывают ногу
В чугунном сапоге. Тудум-дудум —
Такая осень. Звук её такой же.
Такой же пруд и ряска на пруду…
Её все меньше, а пруда всё больше.
5.10.09
РУ
Метаморфозы. На обглоданную кость
Приличной ру вполне приличным ветром
Стремительное покушенье звёзд,
Ру жмётся, перепуганная, к недрам.
Не разберёшь не зги. Водпровод,
Хрипя, ломается, припоминая в почве
Сестру, и даже имя назовёт,
Но этот голос тоже неразборчив.
И получается, что опоздай на час,
Или на миг, или на долю мига,
Я вместо Ру бы видел только часть
Оставшуюся, не издал бы крика,
Не разогнал бы жадную толпу,
Глумливое, бессмысленное стадо…
Мне кто-то руку приложил ко лбу.
Глаза закрою… Господи, не надо!
13.09.09
«Так выходило, с каждым разом всё короче…»
Так выходило, с каждым разом всё короче
И ночь, и сон, и простынь, и кровать.
Был коридор и огорчён и оторочен
Проёмами, и приспособлен прерывать
Две комнаты, и выкрашен не очень.
Так выходило. Кажется, торчал.
В замке, с брелком качающимся, ключ,
Так выходило, запахи ключа
Качались тоже. Если бы сию ж
Минуту запах влажных покрывал
Их, возникая, не перекрывал,
То, с каждым разом, двери, в резонанс
Входя всё больше, где-нибудь к рассвету,
Вошли бы полностью. И, думаю, за нас
Никто не поручился бы, что это
Мы в самом деле. Но, не торопясь,
Мы все же были. Видели кино.
Кино же шло. Ему, так выходило,
Всё предтавлялось в облике ином,
Как если б — мы идём. Необходимо
Заметить — кадры тоже пахли, но
Их запах сам собою устранялся,
А на экране кто-то исчезал,
И, будто ветер шёл по волосам,
Когда он вновь внезапно появлялся.