мне
.
– С тренировки, – бросила я охраннику, стоявшему перед мужской половиной. Тот коротко кивнул.
Перед своей дверью Каллум остановился, и я быстро глянула внутрь. Комната была в точности как моя, только на соседней койке спал мальчишка.
– Спокойной ночи, – сказала я.
Мой голос чуть дрогнул. Но почему? Грудь сдавило тяжестью, как будто я… опечалилась. Я не знала, что и думать. Гнев, страх, нервозность – с ними я могла совладать. Но с печалью?
О ней я думала редко.
Каллум наконец посмотрел мне в глаза. А потом обнял и прижал к себе так крепко, как никогда прежде. Потом он осторожно дотронулся до моего лица, в тех местах, куда недавно ударил, и тяжесть, стискивающая мою грудь, отступила. От прикосновения его нежных пальцев по коже россыпью взметнулись искорки, и я закрыла глаза, не в силах совладать с волной счастья, охватившей меня.
– Давай ты больше не будешь заставлять меня бить тебя? – шепнул Каллум.
Я кивнула и открыла глаза.
– Но других тебе бить придется.
Он рассмеялся, его грудь всколыхнула мою, и мне снова до дрожи захотелось поцеловать его.
Но я не могла этого сделать. Ведь повсюду охранники. Да и что скажет сам Каллум? Захочет ли прикасаться к холодным, мертвым губам номера Сто семьдесят восемь?
– Заметано, – сказал он и нагнул голову так, что наши лбы почти соприкоснулись.
А может, и захочет.
Но пальцы ног не послушались меня. Они изменили мне первыми, эти десять предателей. Они должны были первыми приподнять меня, малорослую, чтобы мои губы приложились к его губам.
Они не шевельнулись. Он выпустил меня, и я заправила за ухо волосы, не зная, что сделать еще.
– Пока, до утра, – пробормотала я, поворачиваясь.
– Эй! Но я ведь стал лучше? – спросил он.
«Ты и так хорош».
Я отогнала эту мысль как неправильную. Он оказался бы мертв, если бы не стал лучше.
– Да. Ты стал лучше.
Только я по-прежнему сомневалась, что этого хватит.
Глава пятнадцатая
Натягивая свитер поверх майки, я украдкой взглянула на Эвер. Сегодня она казалась вполне нормальной. Зашнуровывала ботинки – уравновешенная, спокойная.
Слишком спокойная.
Вряд ли Эвер спала ночью. Она бодрствовала, когда я вернулась, и сидела в постели, когда я проснулась. После утренней тренировки я застала ее в той же позе, она по-прежнему неподвижно смотрела в стену.
– Ты готова? – спросила я, шагнув к двери.
Эвер пугала меня. У нее были ледяные глаза, и я не исключала, что в любую секунду она прыгнет и вырвет мне горло.
Она медленно встала и слабо вздохнула, когда мы встретились взглядами. Затем подошла и обняла меня.
Я обмерла, ожидая подвоха – подлинной цели объятия, но она лишь прижалась крепче.
Медленно я сомкнула руки у нее на спине, осторожно примяв мягкий хлопок рубашки. Эвер была теплой – не такой, как Каллум, но намного теплее меня, хотя ее тело тряслось, как от холода.
Она отстранилась, снова вздохнула и попыталась улыбнуться сквозь навернувшиеся слезы.
– Прости, – шепнула она.
Сначала я услышала треск. Я упала, не успев понять, что она пнула меня в ногу и сломала коленную чашечку.
– Эвер, ты что… – Я сжала губы, чтобы не заорать, когда она схватила меня за лодыжку и одним чудовищным вывертом сломала вторую ногу.
Я отогнала боль, переместив ее в ту часть мозга, которую не признавала. Она обернулась покалыванием, отказываясь уйти в полный игнор, но я была мастерица лишать свое тело чувствительности.
Эвер выскочила в дверь, метнув на меня виноватый взгляд. Она была самой собой. Тогда зачем она это сделала?
Я вцепилась в матрас и кое-как встала. Ноги пронзила боль, и я с хрипом схватилась за койку, чтобы не упасть.
Грянул выстрел.
Я резко повернула голову и увидела, как замерли проходившие мимо рибуты.
Тишина.
Здешняя тишина никогда не предвещала ничего хорошего.
Я оттолкнулась от кровати и тотчас рухнула на пол; сломанные ноги не выдержали нагрузки. Впиваясь пальцами в холодную плитку пола, я выползла в коридор и оглянулась по сторонам.
Охранник в дальнем конце был мертв: он распростерся на полу, сраженный пулей в голову. Его кобура была пуста.
– Кто это сделал? – ахнула я, хотя уже знала ответ.
Стоявшая неподалеку юная рибутка скорбно взглянула на меня.
– Эвер.
Я схватила ее за руку, она подскочила, расширив от страха глаза, но мне всего лишь понадобилась опора, чтобы встать. Кости начинали срастаться, но меня продолжало шатать.