— Сколько хроносов? — Его голос был глубоким, звучным.
— Только двести, Хончо! Еще не прошло и половины срока! Я умоляю, Хончо! Я…
Высокий ньютер обхватил подбородок длинными тонкими пальцами, нахмурился и застыл, не отрывая от Мойны пристального взгляда. В его глазах Блейд не заметил ни жалости, ни снисхождения, ни гнева. Равнодушный и холодный, он сосредоточенно размышлял над чем-то.
Наконец Хончо произнес:
— Прости, Мойна. Это действительно не твоя вина, готов признать. Ты выполнил волю господина, который присутствует здесь, как и предписано законом. Ты оказал ему почтение, что обязан сделать и я сам.
Ньютер обернулся к Блейду, словно впервые заметил его, и склонил голову.
— Прими мое почтение, господин. Я — Хончо, хронос 4006АН, первый ряд, первый отбор. Хронос уничтожения — восемьсот. Все данные указаны здесь, и я предъявляю их, как велит нам закон.
Он поднял руку и указал на вживленную в тело белую плакетку — точно так же, как раньше это сделал Мойна. Впрочем, не совсем как Мойна, решил Блейд. Тон рослого ньютера выдавал плохо скрытые презрение и надменность, и его небрежное движение напомнило Блейду повадку многоопытного капрала, который нехотя отдает честь юному лейтенанту. Формальность, не больше, маскирующая недоверие и ненависть.
Хончо заговорил снова.
— У меня четырнадцатый уровень разума, господин. Я — принципат этого прово. Прими еще раз мое почтение, господин. Надеюсь, ты простишь меня — я должен заняться Мойной. — Зеленые глаза Хончо были прищурены, на тонких губах играла пренебрежительная улыбка.
В этот момент Блейд понял, что перед ним враг.
Хончо снова повернулся к сжавшемуся от страха Мойне и повелительно указал на круглую площадку.
— Иди туда! Я, принципат прово, приказываю тебе!
Из глаз Мойны хлынули слезы Опираясь на локти и колени, он медленно пополз к площадке, будто побитый пес. У края матового диска ньютер обернулся и бросил на Блейда обреченный взгляд. Разведчик почти физически ощутил неимоверное усилие, с которым Мойна пытался разорвать привычные узы покорности и страха. Он протянул руки к Блейду и взмолился.
— Господин, о господин мой! Ты обещал… ты хотел увеличить отпущенный мне срок. Помоги же теперь! Спаси меня!
Второй ньютер шагнул в сторону Выражение спокойной уверенности проступило на его лице — уверенности и легкого презрения, с которым он глядел на Мойну и его господина.
Блейд внезапно пришел в себя. То, что происходило сейчас, явно не было игрой, существо, которое доверилось ему, которому он обещал защиту, молило о помощи. Выхватив меч, разведчик одним прыжком очутился между Хончо и Мойной.
— За него отвечаю я, — резко произнес Блейд. — Мойна выполнял мой приказ. Я вижу, Хончо, тебе непременно надо кого-то наказать — тогда накажи меня, если посмеешь!
Они замерли друг против друга. Блейд, угрожая клинком, внимательно следил за реакцией Хончо. По правде говоря, он не имел ни малейшего представления о том, как могут развернуться события дальше. Ясно было одно — он попал в переделку. В такой ситуации оставалось только положиться на инстинкт.
На миг замешательство и сомнение мелькнули на лице ньютера. Затем он рассмеялся.
— Забавное положение, не так ли, господин мой? — в его голосе звучала насмешка. Он бросил взгляд на Мойну. — Я сказал — иди! Пока что к тебе проявлено снисхождение. Не подчинишься — будешь уничтожен по второй категории! Ты хочешь этого, Мойна?
Мойна всхлипнул и заполз на площадку. Ярость охватила Блейда, первобытная ярость и жажда крови, что делали его столь опасным противником. Клинок со свистом разрезал воздух, он прыгнул вперед и нанес удар — глубокий выпад, нацеленный прямо в сердце Хончо. И в тот момент, когда лезвие коснулось груди ньютера. Блейд ощутил пьянящую вспышку победного торжества — словно зверь, сомкнувший клыки на горле врага.
Затем он покатился по каменным плитам, меч выпал из его рук и со звоном отлетел к стене. Клинок, не встретивший сопротивления живой плоти, был чистым; Блейд пронзил воздух, привидение, призрачный фантом.
Хончо, невредимый, стоял в десяти ярдах по другую сторону матового диска, с иронией взирая на противника.
— Забавное положение, мой повелитель, — зеленые глаза ньютера были прищурены, голос источал яд. — В такое даже трудно поверить! Ты хотел убить симлу? Или ты не в своем уме, или выпил слишком много слипа. А может… Ладно, мы поговорим об этом позже. Мойна!
Блейд выругался и встал, скрипнув зубами. Он кипел от ярости, понимая, что здесь не помогут ни его сила, ни опыт дуэлянта. Этот Хончо был иллюзией, духом, бесплотным фантомом, которого какой-то дьявольский прибор проецировал в подземную камеру. Настоящий Хончо, живой и неуязвимый, скрывался в другом месте — и там, в полной безопасности, хохотал над Ричардом Блейдом.
Мойна, дрожа и поскуливая, лежал ничком в центре платформы. Хончо — вернее, фантом, находившийся в зале — поднял руку. Блейд понял, что то был сигнал невидимому помощнику. Причитания Мойны внезапно оборвались. Маленький ньютер исчез; лишь над площадкой расплывалось облачко голубоватого тумана. В воздухе запахло горелым. Это был конец.
Не глядя на Блейда, Хончо произнес:
— Уничтожен Мойна, хронос 4013АГ. Отметить ликвидацию в соответствии с правилами. — Казалось, он обращается к недвижным каменным стенам.
Блейд поднял меч и сунул его в ножны. Он побежден, но не сломлен. Конечно, нельзя убить симлу, как назвал Хончо свое изображение. Но, рассуждая здраво, каждой симле должен соответствовать реальный участник игры. Живой ньютер. Настоящий Хончо. И до него можно добраться, если подождать благоприятного случая. Вопрос времени, не больше.
Хончо повернулся к Блейду.
— А сейчас, господин мой, поговорим о тебе. Ты ответишь на мои вопросы. Ты — один из Двадцати, не так ли? И ты сбежал из Клетки в Урсите?
Придется снова блефовать, решил Блейд, так же, как с Мойной. Бедный глупыш!
— Да, — кивнул он, — все было так. Я сбежал, но подвернул ногу, свалился и сильно ушиб затылок. Что-то случилось с головой… я почти ничего не помню.
Хончо с сомнением глядел на него. Однако Блейд чувствовал — принципат до конца не уверен, что его кормят сказками. Казалось, он колеблется, не в силах сделать некий решительный шаг, который прояснил бы ситуацию. Наконец он протянул руку к юбочке, облегавшей талию Блейда и выдавил:
— Подними край. Я должен посмотреть.
Блейд молча повиновался и обнажил гениталии. Ньютер изумленно приоткрыл рот, отступив на шаг. На какое-то мгновение Блейду показалось, что сейчас он грохнется на колени и, подобно Мойне, воздаст божественные почести его фаллосу.
Но нет, этого не случилось. Зеленые глаза сузились еще больше, превратившись в едва заметные щелочки. Хончо кивнул головой, его длинные гибкие пальцы стиснули подбородок, на высоком лбу пролегли морщины. Блейд запахнул кильт, чувствуя, что этот раунд он проиграл.
Хончо сцепил руки за спиной и шагнул к разведчику. Теперь глаза ньютера светились в полумраке как два зеленых огонька. Медленно он обошел вокруг Блейда, еще и еще раз рассматривая и изучая его со всех сторон. Внезапно он замер, склонив голову к плечу, и произнес:
— Ты не господин! В этом я совершенно уверен. Но ты — гомид, один из НИХ. Непостижимо! Я не понимаю этого — хотя должен, обязан знать все! Символы на моем теле лгут — мой уровень выше четырнадцатого, о чем ОНИ не догадывались никогда. Я должен понять, должен, — Хончо с силой потер безволосый череп, и этот жест, такой естественный для человека, пробудил у Блейда неясные воспоминания.
— Тут какая-то тайна, великая тайна мне надо познать ее… возможно, она приблизит меня к цели — голос Хончо затих, лишь тонкие бледные губы едва заметно шевелились, словно он что-то шептал самому себе.
Ладонь Блейда легла на эфес; потом, нахмурившись, он резко отдернул руку. Перед ним стояло не живое существо — всего лишь симла, бесплотный фантом. В это было трудно поверить, но правила игры тут устанавливал не он.
Разведчик измерил взглядом тощую фигуру ньютера и пожал плечами.