Наблюдая, как гостья закрывает дверцу люка, Блейд решил, что должен ускорить дело. Ему необходимо встретиться с вождем хиттов! До сих пор ему упорно отказывали в этом; Кровавый Топор не слишком интересовался пленником, и с каждым днем разочарование и ярость Блейда все возрастали. Как он сможет усыпить подозрительность вождя, обвести его вокруг пальца, выведать нужные сведения, если ему никак не удается попасть на прием к местному монарху!
Он шагнул к двери и поклонился, когда вошла Лисма. На лице девушки застыло обычное выражение непреклонной суровости. Она была невысокой и хрупкой, с тонкой талией, стройными ногами и большой грудью — наиболее примечательной частью ее фигуры. Протиснувшись мимо Блейда, Лисма направилась прямо к табурету и присела на краешек, словно настороженная птица.
Блейд предполагал, что ей чуть больше двадцати. Глаза у девушки были голубыми, волосы — золотистыми; верные приметы северной расы. Длинные локоны спадали до самого пояса; сзади их перехватывала полоска кожи, расшитой бисером. Женщины хиттов — по крайней мере некоторые из них — прикрывали грудь. Лисма носила что-то наподобие узкого бюстгальтера из мягкой кожи и туго обтягивающие бедра лосины до колен. Плечи, спина и живот были обнажены; на стройных ногах красовались высокие сапожки с длинными закругленными носками.
Девушка уперла подбородок в ладонь и посмотрела на Блейда.
— Ты хорошо себя чувствуешь? Тебе что-нибудь нужно?
Он улыбнулся. Каждый визит начинался с одних и тех же вопросов.
— Я чувствую себя хорошо и мне ничего не нужно — кроме встречи с твоим отцом. Сколько я должен еще сидеть в заточении на этой скале, Лисма? Очень странно! Разве твой отец не хочет увидеть пленника? Мне кажется, такое желание было бы вполне естественным… хота бы из чувства мести. Я — не простой солдат, не обычный воин; я нанес ему поражение, разбил его войско. Неужели он не удивлен? Неужели не хочет посмотреть на такого человека?
— Больше всего мой отец удивлен тем, что я еще не понесла. Он начинает думать, что у тебя дурное семя. Галлигант клянется в том и говорит, что ты не бог Он взял девушку Сэри в жены всего три недели назад, и боги уже благословили ее чрево. Галлигант каждый день просит, чтобы ему разрешили убить тебя.
Сэри — жена Галлиганта! Она оказалась истинной дочерью своего племени и завела их в ловушку!
Блейд присел на корточки у огня и посмотрел на Лисму.
— И что же отвечает твой отец?
Лисма пожала плечами.
— Каждый раз — нет и нет. Он все еще верит, что ты бог — как иначе ты сумел бы победить его? — и он хочет, чтобы я понесла от тебя. Если родится сын, он будет по меньшей мере полубогом и принесет хиттам счастье — удачу в войнах, дождь и богатый урожай в мирные времена, крепких детей и отважных воевод. Отец приказал Галлиганту не вмешиваться в это дело… знаешь, иногда они чуть ли не ссорятся из-за тебя… — Лисма покачала золотистой головкой и поднялась с табурета. — Но мы зря тратим время, Блейд. Я не могу провести тут весь день. Обнажи свое оружие и попытайся подарить мне дитя.
Вдруг страннику пришла в голову мысль, что он действует неверно, упуская из виду слабые стороны противника. Пожалуй, надо менять тактику, решил он и, преградив Лисме дорогу, прижал девушку к себе и крепко поцеловал в губы. Прежде он никогда этого не делал, их отношения носили более деловой характер.
Сначала Лисма сопротивлялась. Стиснув девушку в объятиях, Блейд снова приник к ее губам и целовал до тех пор, пока тело ее не стало мягким, податливым. Язык Лисмы скользнул меж его губ, откликаясь на ласку.
— Сейчас я покажу тебе, что такое любовь, — пробормотал странник, опрокидывая девушку на ложе. В конце концов, Лисма была просто маленькой дикаркой! Неужели так трудно подчинить ее? Он торопливо разоблачался, досадуя, что не подумал о такой возможности раньше.
Когда он закончил, Лисма лежала без сил, тяжело дыша; ее глаза стали на удивление ласковыми, руки гладили лицо возлюбленного. На миг он вспомнил Хиргу, которую не смог ни удовлетворить, ни подчинить себе. В этом было что-то неестественное — что именно, он собирался выяснить, возвратившись в Зир.
Веки Лисмы оставались полуприкрытыми, она пристально разглядывала Блейда сквозь густые ресницы.
— Кажется, я лишилась разума, Блейд… Почему я никогда не ощущала этого прежде? Видения плывут перед моими глазами и дух мой поднимается в небеса, прямо к Белым богам… Почему? Почему я не испытывала такого счастья прежде?