Гунтер коротко хохотнул:
- Понравилось?
- Да, - ответил я. - Что это было?
- Никто не знает, - ответил он с сожалением. - То ли пользуется какой-то магией... но зачем, не знаю. Людям не вредит. Никто не говорит, что от них зло. Но зачем они здесь, никто не знает.
Глава 6
Двое стрелков, повинуясь взмаху руки Гунтера, унеслись вперед. Дальше Гунтер ехал молча, сеньору нельзя докучать, а я снова вспомнил зверька с умоляющими глазами, задумался над желанием схватить и прижать к груди. Либо детеныш, к ним всегда животная симпатия, все любят хватать на руки и тискать щенков, котят, хомячков. Даже лягушат не боятся брать в руки те, кто ни за что не прикоснется ко взрослой лягушке... либо в самом деле защитная магия внушает всем, что я маленький, безобидный, никого не трогаю, пожалейте...
Но ведь в самом деле и маленький, и безобидный, если Гунтер точно знает, что этот зверек не губит людей.
Мелькнула мысль, что это вполне мог быть одичавший пес или кот... ну, в смысле, домашний любимец, не знавший другой жизни, как в квартире человека. Выведенный для удовольствия, для тисканья и целования, как выводим породы декоративных кошек и собак, абсолютно не пригодных для жизни на воле. Этот, правда, как-то прижился. Или прижилась одна из пород, ведь одних собачьих пород сотни.
Миновали открытое пространство, Гунтер поерзал в седле, а когда понял, что проедем вдали от весьма роскошной рощи, вздохнул с немалым облегчением.
- Что-то не нравится? - спросил я.
- Нет-нет, - заверил он, - все хорошо! Просто ту облюбовала стая собак... Не смотрите на меня так, ваша милость. Не простые собаки! Пока что никому не удалось с ними справиться. Потому все объезжают. Земли хватает, люди селятся в хороших местах. А куда не стоит ходить - узнают быстро. Там гибли и крестьяне, и воины, и даже рыцари, так что теперь объезжают.
Я поморщился, оскорбительно опасаться на своей же земле каких-то одичавших собак, но по старому опыту знаю, что собаки вообще-то опаснее волков и любых других зверей, так как многому научились у человека, а их мушкетерский девиз: "Один за всех, все за одного" - выручает стаю всегда и позволяет доминировать в любом ареале, вытесняя даже львов и тигров.
- Хорошо, - ответил я нехотя, - объедем. Но когда-нибудь разберемся. Сейчас просто некогда.
Гунтер перевел дыхание.
- Вот и хорошо, ваша милость. Не дело с каждой собакой драться. Но вот там слева густые заросли осоки, хоть болота давно нет...
- И что там?
- Цапли, - ответил он хмуро. - Но странные какие-то... Научились в землю зарываться. Кто подъедет ближе, они прямо из-под земли бьют клювами. Не один там потерял коня...
Я кивнул.
- Объедем. Не рыцарское дело - с цаплями драться.
- Правильно, ваша милость, - согласился он очень поспешно. - Вы же убиватель драконов, как настоящий рыцарь, а что вам эти пернатые?.. Так, смешно даже. Урон рыцарскому званию. Как и вон те болотные черви... которых можем увидеть, если сдуру попрем прямо. Там такое нехорошее болото... Говорят, со дня сотворения мира не меняется. Что в нем еще живет, никто не знает! Нет сумасшедших, чтобы подойти и заглянуть. В старину бывали, от них только кости на берегу остались...
Я пробурчал:
- Объедем и болото. А вот тот лесок чем опасен?
Гунтер проследил взглядом за моим пальцем.
- Этот? - переспросил он, просияв. - Да ничем, там все хорошо! И олени там водятся, и зайцы, и кабаны!.. Ручей там хорош. Если бы и вот тот, что за ним, тоже таким был - цены бы этим местам не было бы...
Я вздохнул.
* * *
Лес оборвался так же вдруг, как и начался, впереди зеленый простор, тоже окаймленный лесом. На этой гигантской поляне разместилась бы не одна деревня, а то и целое село с богатыми полями, пашнями и лугами: вон речушка, небольшая, но для жителей свежей воды вполне хватит.
Гунтер, заметив, как я хмурю брови, пустил коня рядом с моим однорогом, сказал с почтительностью гида:
- Совсем недавно эти земли были наши, христианские. Беда в том, что сразу же после победы бросаемся отмечать успех, а потом празднование затягивается... насколько я знаю, там затянулось чуть ли не на столетие. А то и больше. И с каждым годом победа выглядела все сокрушительнее, а враги разгромленными, уничтоженными, стертыми в пыль.
Я буркнул:
- Знакомо.
Он проворчал:
- Думаю, так везде. Такой род человеческий... И потому для всех было как гром с ясного неба, когда в лазурном чистом море вдруг - черные паруса! Но даже тогда сбежались на берег глазеть, вместо того чтобы созывать всех, кто мог носить оружие!
Я насторожился, поинтересовался:
- А что, близко море?
- Нет, до ближайшего залива две сотни миль. Если по прямой.
- Понятно. И что насчет чужаков под черными парусами?
- Я ж говорю, сбежались глазеть, как дураки.
Я кивнул:
- Знакомо. Еще как знакомо. Везде дураки поступают одинаково. А в чем-то мы все... не гении. Отпор дать не сумели?
- Как раз сумели! - возразил он. - Отважный король Ридьярл вывел всю дружину. Захватчики грабили прибрежные села, а он обрушился всей мощью. Завязалась кровавая битва, пришельцев начали теснить, они уже начали отступать к кораблям, началась резня убегающих... И тут сосед Ридьярла, король Гудлум Залесский спешно ударил на беззащитный стольный град Ридьярла, выбил врата и захватил город, где полонил всю семью Ридьярла. Нет, он не был на стороне чужеземцев из-за моря, но как не воспользоваться удобным случаем? Словом, Ридьярл бросил избивать чужаков, спешно вернулся с потрепанной дружиной, сгоряча осадил собственный замок, но Гудлум успел ввести туда сильный гарнизон, а когда Ридьярл пытался штурмовать, с другой частью ударил в спину. Битва была кровавая, Ридьярл погиб, а сам Гудлум, все-таки король был отважный, трижды ранен. Короче говоря, хотя Гудлум и сумел удержать в своих руках захваченное королевство, но недолго наслаждался двумя коронами... Захватчики вернулись, и обескровленная дружина Гудлума была разбита в первом же сражении.