Из драки почти под копыта Зайчика выпал окровавленный и в лохмотьях рубахи крепкий, хоть уже и немолодой мужик. Удар ему был нанесен явно мощный: потерпевший пролетел по воздуху и грохнулся спиной о неровную булыжную мостовую. Я удержался от желания проехать над ним, вместо этого, поддавшись христианскому человеколюбию, это я-то, нагнулся и протянул ему руку.
Он ухватился, хватка железная, я дернул, чувствуя, что поднимаю глыбу железа. Моряк поднялся, высокий и жилистый, солнце блестит на выбритой как у скинхеда голове, кровь на скуле, на губах, стекает по щеке и капает с подбородка на голую грудь.
Закинув голову и тяжело дыша, он некоторое время всматривался в мое лицо.
– Ты... – прохрипел он, – с «Гермогаста»? А почему на коне?
– Я не моряк, – ответил я искренне.
– Так чего же ты...
– Здесь?.. Да просто пришел посмотреть на порт. Я задумал перебраться через океан, вот и подыскиваю корабль...
Он присвистнул, оглянулся в нерешительности на драку, с обеих сторон уже сбегается народ с дубинками и ножами в руках.
– Вообще-то и без меня обойдутся... У тебя угостить вином найдется?
– Найдется, – заверил я. – Но ты сам выбирай место. Только пристойное.
Он смерил меня недоверчивым взглядом.
– Никак благородный?.. Впрочем, все равно. Я повидал и баронов, что убегали с такой прытью, что нанимались к нам матросами... Пойдем, я знаю такое место.
– Не сомневаюсь, – откликнулся я.
Он потрогал скулу, поморщился.
– Гад, чем это он меня... Меня зовут Грегор.
– Ричард... Ричард Длинные Руки.
– Иди за мной, Ричард.
Я пустил коня за ним следом, потянулись таверны и трактиры. Из распахнутых дверей смех, песни, запахи вина и мяса, затем приблизились такие же распахнутые двери, навстречу те же запахи вина и мяса, но я сразу ощутил, что тут малость опрятнее, публика чуть чище, а девицы не такие уж и потасканные, не как половые тряпки.
Я спрыгнул на землю, набросил повод на какой-то крюк в стене. Это чистая символика: моего коня никакой крюк не удержит, сказал Бобику громко:
– Оставайся и сторожи!.. Если кто вздумает коня украсть... ну, сам знаешь, что надо делать.
Бобик оскалил зубы и помахал хвостом, да, знает, но в глазах я видел сожаление, все-таки интереснее со мной в таверну, где много мяса, сладких костей, да и вообще лучше лежать, положив морду на мои сапоги, чем перебраниваться с Зайчиком.
Грегор опасливо посмотрел на здоровенного Пса.
– Где вы только такого... У варваров купили?
– Нет, – ответил я. – С теми еще не сталкивался.
Он вздохнул:
– А мне пришлось. Но только в драке... А говорят, у них такие диковинки!
В таверне он громко свистнул, еще с порога привлекая внимание, хозяин тут же взмахом длани отправил к нам парня. Едва мы сели за стол, перед нами опустились два кубка и кувшин с вином. Грегор довольно крякнул.
– Здесь мои привычки знают, – заметил он. – Сперва промочить горло, а еда пусть жарится...
– Именно жарится?
Он посмотрел на меня исподлобья.
– А что, жрете сырое?
– Да нет, но...
– Еда, – сказал он безапелляционно, – это жареное мясо. Все остальное – труха.
Он наполнил оба кубка, мы сдвинули их над столом, он выпил в несколько жадных глотков, не отрываясь. Крякнул, посмотрел на меня чуть повеселевшими глазами.
– Так, говоришь, желаешь отправиться на Юг? Через океан?
– Точно, – подтвердил я.
– Зачем?
– Да так... Мир посмотреть, себя показать. Разве на меня не стоит посмотреть?
Он хмыкнул:
– Ну-ну, вообще-то стоит. Не много найдется благородных, что в одиночку бродят в опасных местах, а опаснее порта разве что Зачарованный Лес да еще Гиблое Болото за Бобровой Падью. Вино здесь хорошее, заметил? Уверен, что хватит заплатить?
Я с самым небрежным видом вытащил из кармана и швырнул на стол пару золотых монет. Его глаза чуть блеснули, но лицо оставалось таким же насмешливо-спокойным.
– Папины денежки прогуливаешь?.. Ну-ну, не сверкай глазами, мне все равно, где ты их взял... Даже если родную тетушку задушил. Чем вы их там душите, подушками? Может быть, она как раз стервой была и никак сама умирать не желала... ха-ха!
Он налил снова, со стороны кухни почти бегом прибежал с большим подносом парнишка и ловко переставил на стол тарелки с мелко нарезанным жареным мясом и горячей парующей кашей. Грегор быстро и жадно ел, разбитые в кровь губы работают исправно, не давая хозяину выронить ни крошки.
Он перехватил мой взгляд, поморщился:
– Ладно, не жалей. Я им больше рожи расквасил!.. Запомнят.
– Хоть стоящие девки? – поинтересовался я.
Он удивился:
– Девки?
– Ну да, – сказал я. – А что же еще...
– Одурел, – сказал он убежденно. – Как есть одурел.
– Разве не из-за них?
Он пожал плечами:
– Да чего из-за них драться?
Я спросил несколько ошарашено:
– А из-за чего?
Он смотрел с насмешкой:
– Эх ты, благородный... Для вас так и не из-за чего больше? Только из-за баб? А вот у нас, моряков, бывают и другие интересы. Повыше. Поблагороднее.
Я спросил с невольной жадностью:
– Какие? В смысле, из-за чего дрались?
– Из-за стоянки, – ответил он.
– Стоянки? – переспросил я. – Какой стоянки?
Он кивнул в сторону открытой двери.
– Видел корабли у пристани?
– Да, конечно...
– А сколько на рейде?
Я ответил, начиная смутно догадываться:
– Втрое больше.
– То-то. Приходится ждать, пока разгрузятся! Занимаем очередь, представляешь дурость? А тут этот «Наследник Королей» пытался влезть без очереди. Сволочь, заявил, что это мы влезли! Но Бог видит правду, и он это доказал, когда мы встретились в кабаке «Золотой Петух», там все разнесли, а потом выдали им на улице!..
Я посмотрел поверх его головы в распахнутые двери. На фоне закатного неба мутно проступает частокол мачт, отсюда настолько густой, что кажется вообще лесом, что под злым ветром потерял все листья.
– Гм, – сказал я, – признаюсь, уже стыдно. Такое подумать! Нет, не перевелись еще настоящие мужчины...