Король сказал торопливо:
– Ваше величество, наши повара всю ночь старались сделать хоть что-то по-столичному.
– А мы, – уточнил я, – разве не в столице?
– Ваше величество, – воскликнул он патетически, – что наша столица затерянного на просторах империи крохотного королевства в сравнении с блистающим Волсингсбором!..
Молчаливые слуги быстро подносили на носилках блюда, из которых мы указывали, что и сколько перелопатить нам на тарелки, все это поспешно перекладывалось в первую очередь гостям, потом королю и королеве, явно было указано заранее, как и что, вряд ли слуги знают правила протокола для таких редких случаев, как визит императора.
В нашу сторону слуги стараются не смотреть, пряча испуг, Альбрехт и Норберт ведут себя совершенно естественно, хотя, полагаю, спали тоже не в одиночестве, знатные дамы вчера вечером смотрели на обоих влажными глазами, а я подумал с некоторой грустью, что вот эти свободные для нас, северян, отношения становятся не то чтоб такой уж обыденностью, но уже не возмущаемся, даже не изумляемся так уж, как было вначале, почти что уже приняли, а некоторые еще как приняли!
Вино подавали, естественно, лучшее, я попробовал и согласился с Альбрехтом, что ничуть не уступает императорскому. Король засиял от счастья и довольства, королева улыбнулась и тоже посмотрела благодарными глазами, словно похвалил ее лично за ее старания.
Я все еще чувствовал некоторое неудобство: сказывается северное воспитание, у нас на чужую жену нельзя даже смотреть похотливым взором, но тут другая мораль, главное в которой – стабильность и незыблемость власти императора, с чем я тоже весьма и еще как согласен.
К тому же в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Если так принято, то я весьма послушен, понимаю, ритуал с женами королей служит укреплению централизованной власти. Когда власть крепка, то это благополучие и уверенность населения в завтрашнем дне.
В конце трапезы подали сладкие пироги и мелкое печенье с медом. Обе принцессы чуть осмелели и, пугливо поглядывая на меня круглыми коровьими глазами, потихоньку чирикали, робко улыбались Альбрехту и с опаской смотрели на сурового Норберта.
В зал заглянул Милфорд, я перехватил его взгляд, как и все замечающий Норберт.
Все трое разом поднялись из-за стола, картинно красивые, статные и преисполненные величия.
– Спасибо за трапезу, – сказал я королю, – и за теплый прием. У нас останется самое лучшее впечатление. С Демоном Огня разберемся, обещаю!.. Сейчас наши люди продолжают преследование…
Мы покинули трапезную, а в коридоре Милфорд сообщил деловито:
– Ваши кони оседланы, все готовы!
– А где Бобик? – спросил я.
Милфорд ответил с понимающей улыбкой:
– Вчера заснул на кухне.
– Скотина, – сказал я с сердцем. – Ладно, пусть спит, предатель!.. Сколько до багера?
– Успеем на рысях, а то и шагом.
– Тогда по седлам, – велел я.
Глава 8
Наверх по ступенькам причальной пирамиды кони поднимаются все же охотнее, это спуск страшит и доставляет неудобства, а сейчас без особых понуканий взбежали на самый верх, с облегчением перевели дух и замахали пышными хвостами.
На посадочной площадке абсолютно пусто, явно либо король распорядился очистить для высоких гостей, либо Норберт принял меры во имя величия имперской власти.
Багер все же пришлось подождать, мелькнула даже дикая мысль воспользоваться поясом, перемещаться могу и без Маркуса, но бросать отряд не к лицу, сам привел и сам уведу.
– Сэр Норберт, – распорядился я, – оставьте и здесь наблюдателей…
Он прервал:
– Ваше величество, дело слишком серьезное и опасное, чтобы перепоручить кому-то. Могут быть неожиданности, лучше прослежу за чудовищем сам.
– Только никаких геройств, – предупредил я.
Он ответил серьезно:
– Сэр Ричард, видно же, любой превратится в пепел раньше, чем подойдет ближе чем на пять шагов к огненному озеру…
Милфорд, всматривающийся в небо, прокричал радостно:
– Ваше величество, багер!
Высоко в небе показалась быстро снижающаяся платформа. Альбрехт сказал Норберту очень серьезно:
– В самом деле не рискуйте, дорогой друг. С таким неприятелем мы еще не сталкивались.
Норберт кивнул и, не дожидаясь, пока багер коснется боком платформы, повернул коня и пустил его в сторону спуска.
Багер раздражающе долго стоял, хотя все мы давно погрузились, что значит, совсем не учитывает наши интересы, а действует по давно запущенной программе, когда перевозил не людей, а добытые в мантии, а то и в земном ядре материалы.