Король сошел с трона, высокий и массивный, настоящий правитель, всем своим видом внушающий, окинул меня придирчивым взглядом.
– Садись, – велел он. – Такое без вина вообще понять невозможно. А думать, что делать, так и вообще…
Советники остались на местах, слуги быстро поставили перед нами золотые кубки дивной работы, целое состояние, а через пару минут еще двое прибежали, держа носилки с позолоченными ручками, даже не носилки, а огромный поднос.
Я вздрогнул, на затылке зашевелились волосы. На этом чудовищном подносе истекает кровью торс человека, даже не торс, ноги обрублены по колена, как руки и голова. Грудная клетка вскрыта, мне показалось, что сердце еще бьется.
Слуги, быстро работая длинными ножами, профессионально ловко, не делая ни одного лишнего движения, вскрыли грудную клетку и вытащили еще трепыхающееся сердце, печень, скользкую и покрытую слизью, а также умело и красиво начали срезать мясо с бедер и с треском выламывать ребра, на которых мяса мало, зато там самое лакомое и ценимое знатоками.
Я остекленевшими глазами смотрел, как мне в тарелку шмякнулось такое, еще пульсирующее, не понимающее, что жизнь прекратилась. Кровь потекла через низкий край тарелки, слуга тут же подложил туда толстый валик полотняной салфетки.
Король с задумчивым видом разрезал поданную ему печень, потыкал в середину острием ножа.
– Гебналь, – сказал он с упреком, – а ты говорил, что он уже стар… Видишь, какая печень свежая?
Один из советников сказал почти плачущим голосом:
– Ваше Величество! Токмо великая забота о вашем здоровье дернула меня за язык! Я считаю, что намного полезнее кушать младенцев, у них мясо совсем свежее, сочное, нежное…
Король кивнул.
– Да, конечно… Однако Улангер предатель, а печень изменившего вассала всегда потреблять приятнее… Сэр Ричард, а вы почему не едите?
Я покачал головой.
– Ваше Величество, в сыром мясе бывают глисты! Много. И яйца глистов. А то и бычьи цепни, а они вырастают в два-три ярда в длину!
Он зябко передернул плечами.
– Ужасы какие рассказываете! И как вы справляетесь?
– Жарим, – объяснил я. – Прожариваем так, что никакие глисты не выживут. И яйца тоже погибают.
Он кивнул слуге.
– У сэра Ричарда взять блюдо и поджарить. Да не блюдо, а мясо! С кровью?
Я помотал головой.
– Нет, чтоб была корочка. Так надежнее… А вообще-то мы давно придумали выход из положения.
– Какой? – спросил он с любопытством.
– Мы приготовляем вот так, – объяснил я. – Смотрите…
Натужившись, я создал перед ним большой ломоть хорошо приготовленного карбоната, потом ветчину, шейку, грудинку, целую гору кровяных колбасок, больших и маленьких, расставил по столу крохотные вазочки с аджикой, чили, васаби, острыми соусами, никогда в жизни я так не старался накрыть стол повкуснее.
Все демократы восторгаются высокой, даже высочайшей, как они утверждают, культурой и цивилизацией ацтеков и майя, но там государственной религией было каннибальство, на праздниках в жертву приносили сотни, а то и тысячи человек, как военнопленных, так и своих соотечественников из бедноты, на кого выпал жребий.
Мясо раздавали бедным, а сердца и печень пожирала знать. Ужаснувшийся этими зверствами благочестивый католик Кортес решил стереть с лица Земли такие мерзости, а теперь его пинают за такое деяние все гуманисты и демократы, а я ж тоже вроде бы гуманист, куда денешься…
Король смотрел на заполняющийся стол выпученными глазами, а советники вообще перестали дышать. Наконец он проговорил с трудом:
– Что… это?
– Все то же самое, – заверил я, – что у вас на тарелке, только после обработки. Карбонат с боков, грудина и шейка – понятно, но после того, как над ними поработали наши повара… У нас народ, наверное, более хилый, чем у вас, потому как сильно страдает от глистов.
Он вздохнул.
– Ну… у нас тоже бывает, но не так уж, чтобы совсем плохо. Притерпелись.
– А мы, увы…
– Хилое потомство?
– Увы, Ваше Величество.
Он принюхался.
– Пахнет вкусно…
– Попробуйте, – сказал я. – А это вот специи… Только осторожно, есть весьма жгучие…
Слуга сунулся с кувшином, но я остановил его жестом.
– Ваше Величество, позвольте угостить мне…
Он с великим удовольствием пожирал мясо, что я навалил перед ним, часто обмакивал в соусы, а когда неосторожно зачерпнул размолотый японский хрен, лицо побагровело, глаза полезли на лоб, некоторое время не мог ни вздохнуть, ни выдохнуть, стражи и советники забеспокоились, наконец он перевел дыхание и сказал с восторгом:
– Никогда такого чуда не пробовал!.. Да, теперь верю, вы от меня на двадцать тысяч лет…
– Не пугайте, – попросил я в ужасе. – Будем считать, всего на двенадцать. Так легче.
В его кубке появилось вино, я постарался создать достаточно сладкое и в то же время крепкое, сам сделал пару глотков, король отпил сперва осторожно, потом рожа расплылась в довольной улыбке.
– Чудесное вино.
– Могу чуть крепче, – предложил я. – Но это уже для мужчин…
Он посмотрел несколько с гневом.
– Что-о? А мы кто?
– Сделать?
– Немедленно!
Я наполнил кубок коньяком, а второй – ромом. Король сперва сделал большой глоток коньяка, как привык потреблять слабое вино, глаза снова полезли на лоб, а когда продохнул, сказал снова с ликованием и завистью:
– Это же надо… Счастливые вы!
– Будущее, – напомнил я. – Счастливое будущее. Все пьют так, что вообще уже не люди, а не знаю что… А здесь все не так. Даже то, что там это случилось в полночь, а здесь ясный день…
Он произнес мудро:
– События случаются тогда, когда им удобнее.
– М-да, – согласился я, – просто у меня ум такой пытливый, даже не понимаю, почему полез в короли, а не стал великим математиком. Хотя это не я полез, это меня полезло. Возможно, сдвинулась земная ось, сместился часовой пояс?..
Он не понял, потрогал ремень на брюхе.
– Какой-какой пояс?
– Или же, – продолжал рассуждать я, – произошел разрыв ткани пространства-времени, а то и вовсе истончилась какая серая струна вблизи сверхмассивной черной… а то и вовсе лопнула, слишком туго растягиваемая галактиками…
– У кого струна, – спросил он, – у парок?
– Да, – сказал я, – у парок. Сидят, дуры, прядут, кто им только и доверил такую важную работу!.. Вроде бы все просто, ума не надо, сиди и пряди, но какая ответственность… Я бы такое даже мойрам не доверил. Ваше Величество, как насчет помощи короля королю? У нас, королей, должна быть солидарность против ленивого и развращенного демократического мира, мы просто обязаны поддерживать друг друга, чтоб не пропасть поодиночке!..
Он пробормотал:
– Но как? Не представляю… Мне кажется, вам нужно смириться и научиться жить здесь.
Один из советников приблизился к его уху, пошептал, косясь в мою сторону.
Король выслушал, кивнул, советник отступил с поклоном, а король, предварительно отхлебнув из кубка, сказал мне, чуть повеселев:
– Я знаю, что я мудр, но иногда сомневаюсь, все-таки в жизни бывало всякое, но советники говорят, что и сейчас я прав. Ничего не стоит делать, сэр Ричард!
Я спросил трусливо:
– Почему?
– К вам прислали не убийц с кинжалами в зубах, – сказал он, – и не суккуба в вашу постель.
Я сказал:
– Все это было, и не раз.
Он кивнул.
– Да? Это только подтверждает.
– Что?
– Мудрую мысль…
Я спросил жадно:
– А можно и меня к ней… приобщить?
Он сказал довольно:
– В отношении вас использовали такое мощное заклятие, на которое обычно копят магию несколько лет. Но все равно ее не смогут долго поддерживать. Как только убедятся, что вас не отыскать и что вы сумели улизнуть снова…
Он умолк и посмотрел на меня с живейшим любопытством.