Арбогастр беспокойно переступил ногами, фыркнул, но не попятился.
Я переспросил:
— Так как?
Он смотрел бешеными глазами.
— Как убить?.. Не знаю. И никто в аду не знает!.. Но его убить нужно.
— Почему?.. Он делает то, что вы одобряете.
Он прорычал:
— Да, но… то, что грабит и убивает, — прекрасно, мы бы так его и оставили, но он обманул…
— Обидно?
— Обидно ли? — повторил он с ревом. — Это оскорбление! Потому он должен попасть в ад, где и заплатит за все самую страшную цену!
— Так верните, — ответил я безмятежно.
Он развел руками, которые я все равно называю лапами.
— Очень не хочется признаваться, сэр Ричард, но мои руки связаны договором. А вот ваши совсем не связаны.
Я поморщился.
— С какой стати я стану делать вашу ищейно-хватальную работу? Да чтоб я стал помогать аду… да никогда в жизни!
Он тяжело вздохнул, стена прозрачного пламени колыхнулась, и лед с той стороны растаял еще на несколько ярдов, даже превратился в пар. Запах серы стал сильнее и заметно щекотал ноздри.
— Значит, — прорычал он с гневом, — барон Вимборн будет убивать и грабить, упиваясь безнаказанностью. Особенно он любит сдирать кожу живьем с молодых женщин…
— Женщин? — переспросил я невольно. — Молодых? Мужчин, да еще сакрантцев, еще можно, но женщин… мерзавец! Женщины все наши. Это посягивание на права! Наши законные права.
Он спросил хмуро:
— Тогда, может быть… хотя бы за женщин?
Я ответил почти тем же злобным рычанием:
— Сэр Вельзевул, это нечестный прием!
— Да, — согласился он, — но хорош?..
— Низвержение в ад сделало вас политиком?
Он рыкнул:
— А что сделало им вас?
— Тоже ад, — огрызнулся я. — Думаете, у нас намного лучше?.. Что ж, все в этом мире делается для этих дур, да, думаю, в аду тоже… Но вы мне так ничем и не поможете?
Он развел руками.
— Если совсем уж правду… то в этом случае помог бы. Да только нечем. Барон Вимборн для нас оказался недосягаемым.
Я пробормотал:
— Хорошо, подумаю. Но ничего не обещаю!.. Где его земли?
— Далековато, — ответил он, — но не для вашего коня. Да-да, я знаю. Не больше двухсот миль. Даже меньше.
— В какую сторону?
— На запад, — сказал он. — Там справа будет такая горная цепь, не очень и высокая, но гребень похож на скелет допотопного зверя… Его ни с чем не спутать. Замок барона как раз напротив второго шипа, считая с запада.
— Ничего не обещаю, — предупредил я.
Он выпрямился, будто на плечи давила вся земная твердь, а теперь снова на месте, проговорил так же грохочуще, но уже без обреченности в голосе:
— Хорошо. Это уже что-то…
Ноги его начали погружаться в кипящую магму. Я ожидал, что так пойдет и дальше, пока властелин ада не скроется целиком, но вокруг него коротко вспыхнуло яростное пламя, он исчез разом, будто никогда здесь и не было, только остался быстро исчезающий аромат серы.
Во впадину хлынули желтые смрадные воды болота. Арбогастр брезгливо фыркнул, попятился. Копыта его начали погружаться в грязь, он отступил еще, оглянулся на меня.
Я зябко передернул плечами и сказал хриплым голосом:
— Возвращаемся.
Глава 5
Меня встретили встревоженными, но понимающими взглядами. Похоже, за время моего отсутствия Палант успел рассказать о Растере и его особой репутации, потому на меня и смотрели несколько странно, хотя и восторженно.
Палант воскликнул с восторгом:
— А какой там столб света ударил, ваше высочество!.. Самого неба достиг, точно!..
— А в конце, — мечтательно сказал граф Райсборн, — вообще взрыв адского пламени, словно проснулся вулкан, ваше высочество!.. Это весьма, это запоминательно…
Я чувствовал с досадой, что обо мне могут пойти слухи еще более причудливые, чем о Растере, тем более что никто ничего не видел, придумывать можно все.
— Возвращаемся, — велел я коротко. — Благодарю за службу, друзья! Всегда приятно возвращаться в той же теплой компании.
Все мгновенно взвеселились, короткая прогулка по морозному воздуху чуточку выветрила хмель, но только чуточку, а дикарское веселье продолжает бушевать и требовать выхода.
Палант спросил бодро:
— Продолжим пир?
— Конечно, — ответил я, — а как же!.. Вся наша жизнь либо пир, либо ожидание пира.
Они с грохотом пронеслись к воротам, там нас осмотрели сверху внимательно, как стражи, так и священники с алхимиками, вдруг да нечто под личинами, ворота распахнулись, и мы победно ворвались в город.