— Не знаю, — ответила она с великим достоинством, — не была ни разу. Что там происходило? Зачем эта тяжелая штука у меня на голове?
Я бережно выпутал корону из быстро распускающихся, как цветы под теплым солнышком, волос, положил на стол.
— Отныне ты, — пояснил я, — принцесса. Хотя по статусу ты и так принцесса эльфов, если сделать поправку, у вас же Верховная Жрица правит наравне с королевой? Но королевы у вас нет, а Верховная Жрица — есть. Так что ты, как эльфийская принцесса, обрела еще и аналогичный статус у людей. Людёв, как говоришь…
— Это не я, это ты говорил!
— Ну я, — согласился я. — Должен же я, как политик, перекладывать на других?.. Просто обязан. Это профессиональное. Теперь о твоем статусе… Я до конца еще не продумал, а если честно, вообще не думал, я больше по озарению, весь из себя такой озаренный и озаряемый вспышками гениальности, которую никто не понимает, да и сам только потом на лестнице понимаю… В общем, твой новый статус в качестве принцессы Ламбертинии обещает громадные выгоды и преимущества по сравнению с… ну, с чем-то, еще не продумал, не до того. Я же говорю, у меня все на интуиции и постоянных вспышках, озарения, что раньше были всего раз в тысячу лет, а теперь уже раз в десять быстрее…
Разговаривая, я пытался сделать хотя бы чашку кофе, не получается даже с моей возросшей мощью и опытом, недостает сосредоточенности.
Эльфийка смотрела встревоженно, когда я внезапно оборвал себя на полуслове и уставился державно-тяжелым взглядом на стол, словно вижу гибель цивилизаций и уже принимаю меры.
Наконец появилась большая чашка с кофе, а на той стороне стола огромная вазочка с изящными воздушными шариками сливочного мороженого, украшенного свежими ягодами клубники, земляники и голубики, а еще дроблеными орешками.
Она тут же вылезла из кресла и подсела к столу. Я пил большими глотками и продолжал ломать голову, прикидывая, какая реакция будет в первую очередь и где придется латать сначала, а где потом.
Вообще-то та, первая Хартия Вольностей, о которой я слышал в детстве, была направлена также и на ущемление прав короля, однако я такие абсурдные пункты включать в текст не стал.
За соблюдением правопорядка и законности кто-то да должен следить, так что я лишь расширил статьи о недопустимости ареста, о заключении в тюрьму, лишении владений, объявлении вне закона, изгнания или любого другого утеснения иначе как по приговору равных, то есть суда присяжных.
Массу отпечатанных в типографии Сен-Мари экземпляров гонцы на следующий день начали развозить во все концы герцогства, а там приколачивали на городских площадях на столбах и воротах городских управ.
Дверь распахнулась, на пороге появился сэр Переальд, взглянул сперва, как тут я, в безопасности ли, доложил мрачно:
— Сэр Бальдфаст Бредли, ваше высочество.
— Пропусти, — сказал я, — он по моему вызову.
Переальд отступил, через пару секунд порог переступил сэр Бредли. Дверь за ним захлопнулась.
Он не сказал, что стража у меня серьезная, даже не повел бровью, лишь поклонился по-военному коротко.
— Ваше высочество…
— Лорд Бредли, — сказал я нетерпеливо, — время поджимает, потому сразу к делу. Мы принесли в эти земли законность и справедливость. Но простой люд еще не готов к переменам, слишком уж внезапны, а лорды придут в ярость и попробуют оказать сопротивление…
Он смотрел исподлобья.
— Ваше высочество?
Я сказал жестко:
— Вы в Варт Генце умелыми и весьма быстрыми мерами предотвратили гражданскую войну, при которой горела бы вся страна, люди гибли бы сотнями тысяч, исчезали бы целые города…
Он не дал мне договорить, поклонился и сказал, не поднимая глаз:
— Я все понял, ваше высочество. Вы должны дать возможность простому населению осознать свои свободы и подготовиться.
— Именно, — сказал я с облегчением. — А до этого времени законность и порядок поддерживаем мы. Для нас здесь не существует неприкосновенных!..
Он снова взглянул исподлобья.
— Ваше высочество?
Я пояснил все так же властно и жестко, демонстрируя, что у меня сомнений нет, потому не должно их быть и у него:
— Графа, барона или простолюдина вздергивайте за неповиновение на одинаковой веревке и одинаково быстро. Чтобы не успели возмутить вокруг себя народ!.. Ввиду военного времени вы будете судьей, прокурором и защитником. Это относится не только к Истанвилу, но и всему герцогству. Даю вам все необходимые полномочия. Бумаги получите у сэра Альбрехта.
Он чуть вздохнул.
— Хорошо, ваше высочество. Исполню.