— Сэр Ричард, — прорычал он, — все в порядке. Эта сволочь убита, мы на страже…
— Вижу, — ответил я нервно, — у нас еще те порядки!.. Думаю, все короли завидуют. А уж императоры так и вовсе… Это все из-за этого? Чего он голый?
Хрурт покачал головой.
— Оборотень. Троих наших убил и пятерых покалечил. Отец Дионий убит, два монаха ранены. Они закрыли дверь своими телами.
— Где они?
— Уже унесли.
Я стиснул челюсти, некоторое время сдерживал ярость и разочарование. Великие дела, грандиозные свершения, а тут эти подлые удары в спину… но в самом деле могут все сорвать, остановить, повернуть вспять.
— Пригласите отца Дитриха, — сказал я. — Сюда пока никого не впускать. Это… пусть лежит.
Он переспросил с недоверием:
— Но… зачем?
— Просто осмотрим еще раз, — ответил я резко. — Что, я должен объясняться?
Он пугливо поклонился.
— Простите, ваше высочество.
Я вернулся в кабинет; слышно было, как в коридоре Хрурт покрикивает, требуя, чтобы все убрали и вымыли до блеска. Некоторое время слышались тихие голоса, шлепанье мокрых тряпок.
Эльфийка, одетая и суровая, пытается сесть за стол, но все время соскакивает, наконец вскрикнула:
— Отец Дитрих!
— Пришел? — спросил я с недоверием.
— Поднимается по лестнице!
— Ну, — протянул я, — у тебя слух лучше? Быть такого не может…
Выждав чуть, я отворил дверь. На том конце коридора показался отец Дитрих, только что поднявшийся к нам на этаж, чуточку запыхавшийся, встревоженный и опечаленный.
— Сколько людей погибло, — сказал он вместо приветствия, — и отец Дионий, он же светило криптоистории…
— Телохранители тоже люди, — ответил я резко. — И даже монахи… Как не заметили эту тварь?
Он с печалью смотрел на распростертого на полу человека.
— Так я и знал… Что ж, теперь все понятно. Велите убрать труп, больше это… не понадобится.
Я отступил от двери и пригласил жестом в кабинет. Отец Дитрих вошел, тяжело волоча ноги, с трудом опустился в кресло.
— Отец Дитрих, — сказал я, — вина?
— Лучше вашего кофе, — ответил он слабым голосом. — Знаю-знаю, почему у тебя такое лицо. Думаешь, монахи бесполезны? Ошибаешься. Они уже ликвидировали несколько попыток нежити проникнуть во дворец, на что так надеялся герцог.
— Герцог?
Он вздохнул.
— И не только он один. Поверить трудно, сколько было попыток в первые же дни!.. Очень ты многих растревожил, а то и разозлил. Монахи и отец Дионий, уверяю тебя, оборотня тоже увидели сразу, чего тот явно не хотел. И успели поднять тревогу!
Лицо его было серьезным и даже жестким, лицо не церковника, а… возможно, настоящего церковника, когда церковь была в начале пути, а ее люди постоянно отдавали жизни за свое дело, но и без колебаний забирали их у других.
Я распустил скованные яростью мышцы.
— Простите, святой отец. Я даже не знал, что это не первая попытка…
— Оборотень, — сказал он невесело, — вовсе не исчадие ада. Если бы нечисть или нежить, монахи одним бы словом в пепел, в дым, как делали и раньше.
— Ох, — сказал я, — простите. Бываю зело туп.
Он отмахнулся.
— Все мы в чем-то… Беда в том, что это существо из плоти и крови… Монахам удалось только снять покров незримости, чтобы увидели и стражи…
— Но трое погибли, — сказал я с горечью, — а пятеро ранены… Это что за зверь?
— Обычный оборотень, — ответил он. — Они просто намного сильнее человека.
— Почему? — спросил я. — Та же плоть, те же кости.
Он пожал плечами.
— У всего есть цена. Оборотни не могут существовать как оборотни. Они слишком много тратят силы на то, чтобы догнать, напасть, убить… да и вообще на то, чтобы быть в личине оборотня! Если оборотня оставить оборотнем, он умрет от истощения. Потому они живут в человеческом облике, сын мой. И, скажу тебе больше…
Он замялся, я ощутил необычное, отец Дитрих либо говорил мне, либо не говорил, а сейчас словно бы не знает, как сказать, чтобы не поранить мою детскую психику невинного ребенка.
— Отец Дитрих?
Он ответил с неохотой:
— Есть даже целые деревни оборотней… Маленькие, правда. Расположены в лесах, вдали от людей. Миссионеры, как ты знаешь, идут вперед любых войск и первооткрывателей, они и натыкались… Преподобный Игнатерий первым сообщил о такой деревне и сказал, что останется с ними, чтобы нести им слово Божье и защищать от зла.
Я спросил с недоверием:
— Под злом он имел в виду рыцарей Креста?