А сейчас сижу один, если не считать Бобика и эльфяшку, и холодный страх начинает проникать во внутренности, где овеществляется в тяжелую льдину.
Все, что я говорил, правда. Если со звериной жестокостью уничтожить сопротивляющийся город, остальные наверняка сдадутся. И я это говорил очень убежденно.
«Переговорить со старейшинами города» — это лишь для спасения гордости и чести, это понимали и мы, и сами истанвилцы понимали, что мы понимаем. В той мере, в какой это возможно в данном случае.
Через несколько часов городские ворота распахнулись, оттуда выехала на довольно мелких конях большая группа вельмож.
Палант закричал:
— Охрана!.. Подготовиться!
— Они без оружия, — сказал я. — И, как я вижу, из прежнего состава только лорд Гилфорд и граф Чарльз. Остальные предпочли увильнуть.
— Может быть, — сказал Палант нерешительно, — помурыжить их в ожидании? Дескать, наш лорд отдыхает или в кости играет с эльфийкой?..
Альбрехт фыркнул:
— Тогда уж с троллями, что пришли с сэром Растером! Это звучит страшнее. Пусть потрясутся, что вы все-таки решили разграбить город…
Я отмахнулся.
— Победители не должны быть мелочными. Я приму их прямо сейчас.
Альбрехт промолчал, а Палант крикнул весело и звонко:
— Подготовить трон!.. Выстроить солдат!.. Лорды…
Они приблизились под бодрую дробь моих барабанов, все с белыми флагами, с лордом Гилфордом все так же четверо, эти все намного ниже рангом, видно по одежде, знатные постарались не участвовать в позорной сдаче города без боя.
Лорд Гилфорд приблизился, в руке кольцо размером с обруч десятиведерной бочки, десяток ключей каждый в десять дюймов длины, преклонил колено, поклонился и так пребывал довольно долго, словно не мог поднять голову и сказать то, что не позволяют гордость и честь рода.
Я ждал, хотя среди моих лордов пошел недовольный говор, наконец Гилфорд вскинул голову.
В лице его читались боль и страдание, а когда заговорил, мы все ощутили, как дрожит от сдерживаемых слез голос:
— Ваше высочество, вы одержали победу.
Я наклонил голову.
— Благодарю за признание.
— Я обращаюсь к вам, — сказал он вздрагивающим голосом, — как представитель Истанвила… и сообщаю, что вот ключи этого великого города, что передаю вам.
Он протянул связку, рука заметно дрожит, а лицо подергивается, лорд Гилфорд уже с трудом удерживается от рыданий.
Я не шелохнулся, но граф Альбрехт приблизился, взял ключи и сказал с холодной вежливостью:
— Лорд.
Когда он отошел и встал рядом с моим креслом, Гилфорд продолжил тем же рвущим душу голосом:
— Ваше высочество, я прошу вас быть милостивым к жителям, а также к тем, кто защищал город, и позволить им покинуть его без оружия и с тем имуществом, что унесут на себе.
— Позволяю, — ответил я как можно равнодушнее, но тут же добавил: — Хотя зачем? Мы никуда не уходим, пока не будет возвращена моя дражайшая супруга Ротильда Дрогонская, королева Мезины!.. А герцог Блекмор должен быть сперва наказан по всей строгости рыцарского суда. Жителям абсолютно ничего не грозит. Грабежей не будет, это обещаю. В город вообще не будут входить войска… так, во избежание. За исключением, конечно, людей благородного сословия.
Он поклонился, на лице проступило огромное облегчение.
— Благодарю, ваше высочество, от всех жителей города.
Я кивнул.
— Идите. Вы убедитесь, что с нами можно иметь дело.
Когда они ушли, Альбрехт повернулся, взглянул на меня в упор.
— Надеюсь, вам не приходит сумасбродная идея побывать в Истанвиле… а то и поселиться во дворце?
Я проговорил задумчиво:
— А почему бы и нет?
Он фыркнул.
— Дворец любого правителя напичкан ловушками, которые бездействуют в нужное время… и могут сработать в остальное. Думаю, герцог, как бы спешно ни покидал дворец, мог оставить много пакостей для захватчиков.
— И что вы предлагаете?
Он чуть откинулся, чтобы посмотреть на меня свысока, что при его росте вообще-то задача непростая.
— Разумеется, остаться в этом шатре, что и не шатер, а дворец!.. Уже и трон тут, с ума сойти…
Я вздохнул, посмотрел на притихшую эльфийку, покачал головой.
— Власть нужно не только захватить, дорогой друг! Важнее показать, что держу ее вот так!