Еще он уловил мое облегчение и радость, когда фуражиры притащили стол и кресла, потом пол долго вздрагивал, наконец из него выдвинулось еще с дюжину точно таких же, вплоть до царапин на обивке.
Альбрехт увидел в этом колдовство, но Маркус, как я понимаю, то ли частично, то ли весь из наноассемблеров, способных принимать любую форму, в том числе и оружие, уничтожающее не только любую материю, но и само пространство. Или не из наноассемблеров, просто это самое-самое, что я знаю. Но после наноассемблеров может быть что-то и покруче, есть еще пико– и всякие там фемто– и аттоассемблеры.
Даже самые доблестные и отважные рыцари, несмотря на оглушительную победу, в Маркус вошли бледные и с вымученными улыбками. Разве что сэр Растер и Митчелл, не отягощенные излишней интеллигентностью, чувствовали себя, как в захваченном замке не то дракона, не то исполинских огров и у всех деловито спрашивали, сколько бочонков вина с собой взяли.
Я ощутил чье-то присутствие рядом, но никого не увидел, хотя любого незримника засекаю со ста шагов, сказал шепотом:
– Карл-Антон?
Из пустоты рядом ответил совсем тихий голос:
– А вы становитесь все сильнее, мой молодой друг и повелитель.
– Спасибо, – ответил я. – Как вы… теперь?
– Уже присмотрел комнату, – ответил он. – В Маркусе. Предупредите всех, пусть в верхние пещеры не поднимаются, там никто не уцелеет…
– Скажу, – ответил я. – А вы…
– Отправлюсь с вами на Юг, – ответил он. – Глаза мозолить не буду, все-таки крестоносцы, истребители магов… А Юг – моя мечта, сэр Ричард. Все маги Севера мечтают попасть на Юг и насладиться хотя бы созерцанием их чудес.
Я сказал с неловкостью:
– Мне страшно стыдно, что не могу ничего сделать для вас, внесшего такой весомый вклад в победу!
Он сказал успокаивающе:
– Все со временем наладится. Люди свыкнутся. Все будет хорошо…
Голос его затих, я понял, маг отошел в сторону, мне бы так бесшумно двигаться.
Альбрехт и Норберт наблюдали за погрузкой лично, вместе и явились ко мне, серьезные и строгие.
– Ваше величество, – сказал Норберт, и Альбрехт кивнул, подтверждая, что да, в данном случае ваше величество, а не сэр Ричард. – Ваше величество… если вы еще не передумали…
– Все погрузились? – перебил я.
– Последних коней только что провели в это… это вот. Ту пещеру, которую вы изволили определить под конюшни. Ни один из коней вроде бы еще не рехнулся. Но овса им пришлось насыпать в торбы по полной.
Сердце тревожно стукнуло, я поднялся из-за стола и сказал с чувством:
– А момент особый ощутили?.. Исторический… хотя они у нас все исторические… Маркус, закрыть все входы-выходы! Полная герметизация от внешних… вообще от всего.
Альбрехт и Норберт заметно побледнели, я сам чувствую, что в их глазах я чуть ли не сам дьявол, кому начинает подчиняться эта вот Звезда Зла и Разрушения.
– Во имя Господа, – сказал я величественно и важно, – велю тебе подняться над поверхностью планеты… выше слоя облаков… как кучевых, так и перистых…
Задержал дыхание и сжал челюсти в ожидании приступа боли, Альбрехт посмотрел на меня с беспокойством, я сам чувствовал, как раскаленное шило вонзилось в мозг, тут же рука Альбрехта подхватила меня под локоть.
– Сэр Ричард, вы переутомились…
– Еще как, – прошептал я, боль медленно отступала, я договорил: – но сперва доведем дело до конца… и отоспимся…
Пол чуть дрогнул, или это почудилось, больше ничего не произошло, однако в прозрачную часть стены ярко и страшно заглянула чернота с редкими точками звезд.
– Ого, – сказал я, – видите, что значит Имя Господа?..
Норберт первым заметил, куда я вперил взгляд, развернулся в ту сторону и крупно вздрогнул.
– Это что же… ночь?..
– Посмотрите вниз, – посоветовал я. – Маркус, сделай во имя Девы Марии часть стены вот тут… ага, точно, прозрачной… Иллюминатор, то есть окно, прочное, но прозрачное…
Норберт, а за ним и бледный как смерть Альбрехт долго смотрели на далекую зелень внизу, изредка прорезаемую тонкими ниточками рек. Время от времени всю страшную красоту закрывают наползающие облака, но ветер сгоняет их дальше, и снова зелень, похожая на бескрайнее болото.
– Вот так видят землю, – объяснил я, – самые мощнокрылые драконы.
– И орлы? – спросил Альбрехт нетвердым голосом.
– Увы, – ответил я, – орлам сюда не подняться. Вообще-то и драконы не должны, но если магия, то умолкаю.
Норберт прислушался, спросил быстро:
– В большом зале тоже видят этот ужас?
– Ни в коем случае, – заверил я. – Стены непроницаемы. А еще экранируют, как я понял, гравитацию. Иначе бы нас размазало по полу… Как-нибудь потом, сейчас не спрашивайте! В общем, при таких скоростях… Впрочем, а чего я ожидал?.. Не страшитесь, смотрите вниз, дам по листку бумаги, будете картографить…