Я поднялся, поклонился:
– Не буду отнимать драгоценное время у вашего величества.
Он прищурился:
– Это значит, что ты отказываешься помогать?
– Я не отказываюсь, – ответил я осторожно, ибо спорить с монархами очень рискованно. – Но Зорр должен убедиться в преимуществах образования, вообще в преимуществах вашего образа жизни... в чем я, например, убежден полностью! Целиком и полностью. Сейчас мои симпатии, скажу честно, на вашей стороне. На стороне королевства Мордант. Но если вы нападете на Зорр, мои симпатии будут на стороне обороняющихся. И если у меня появится возможность сражаться, я буду драться в рядах его защитников.
Он несколько мгновений всматривался в мое лицо.
Я сам не понимал, почему такое сморозил. Давно уже живу без каких-либо моральных установок, ведь я из двадцать первого века, а вот сейчас взял и брякнул. И вообще стою в горделивой позе, месяц тому назвал бы ее смешной: грудь колесом, одно плечо вперед, подбородок надменно вздернут, взгляд вприщур, на морде тупая готовность стоять на своем, неважно – прав или не прав.
– Ладно, – сказал король неохотно. – Иди... Мне жаль, ты понимаешь, я хотел только, чтобы на те земли как можно быстрее пришел свет просвещения... Иди, сэр Ричард. Ты все равно придешь ко мне. И ты это знаешь.
Я кивнул. В душе шевельнулась благодарность, что этот человек, хоть и король, – а это еще те люди, – но так хорошо меня понял.
– Знаю. Но сейчас еще не тот день. Но можно ли мне вернуться тем же путем, каким я и прибыл?
Он посмотрел с недоумением, отмахнулся.
– Ну конечно же! Даю тебе на то свое королевское повеление, если тебе это так важно. А теперь иди.
Я поклонился, попятился, ибо к королю вроде бы неприлично поворачиваться анусом... или это к шаху не принято... словом, у самой двери развернулся, открыл сам, по ту сторону ждет Зак Ганн, я заявил с ходу:
– Запрягай дракона! Повезешь обратно.
Он опешил.
– Ты... что? Я еще не видел такой наглости!
– Это короля ты называешь наглецом? – поинтересовался я зловеще, бросил взгляд на молчаливых стражей. – Хоть у вас тут почти демократия, но не до такой же степени, надеюсь?
Вытянутое лицо эльфа стало еще длиннее, а глаза распахнулись, как крылья испуганной бабочки.
– При чем тут... его величество?
– Он распорядился, – ответил я злорадно, – доставить меня обратно тем же способом... и в то же место, как и оттуда сюды! Теперь андастэнд?
Зак Ганн в страхе взглянул на стражей. Они стояли, как истуканы, но то ли движением бровей, то ли аурой подтвердили, что этот наглый пришелец не врет.
– Великие Силы! – прошептал эльф. – Так уже ж почти рассвет! Бегом за мной!
Стены замелькали, как лопасти вентилятора. Мы неслись по коридорам, выбежали во двор, а потом помчались вокруг замка в самый дальний и темный угол. Эльф что-то выкрикивал на бегу. Впереди вспыхнул свет, несколько человек поспешно распахнули перед нами тяжелые, окованные железом двери.
В огромном помещении сильно пахло рыбой, тиной и водорослями. И медузами. В свете факелов метались приземистые фигуры, вскрикивали, переругивались, наконец появилась достаточно высокая фигура. К ней подбежали с факелом, я узнал женщину, что руководила моим похищением.
Она всматривалась в меня с гневом и возмущением.
– Ты? – сказала она неверяще. – Это тебя потребовалось везти обратно так срочно?
– Я ж говорил, – ухмыльнулся я. – Если мне полет понравится, я возьму тебя своим личным водителем... может быть.
Я выразительным взглядом прошелся по ее фигуре. Она вспыхнула, в глазах заблистали грозные искры. Я поспешно отступил, улыбнулся, выставил вперед ладони в примиряющем жесте: шуток не понимаешь, это же вполне в духе новых времен! И вашего королевства. И будущей эры политкорректности и сексуальных свобод.
Дракона вывели через другие врата, мы оказались сразу за пределами города. Я во все глаза рассматривал эту громадную ящерицу, но если эльф, гном и женщина надеялись, что я упаду от ужаса или начну призывать Силы Небесные, они здорово просчитались. Дело не в том, что здесь мало видят зверей, а у нас любой ребенок хоть раз, да побывал в зоопарке или в цирке, и все мы к тому же знаем, какие были тиранозавры, бронтозавры, игуанодоны, птеродактили, во многих парках стоят как живые, ревут, бодаются, машут крыльями и даже рвут когтями друг друга.