- Вы мне не нужны, - ответил тот просто и повернулся ко мне, - пошли отсюда. Скоро здесь будет полно народу. У нас много дел, - и он уже было повернулся уходить.
- Постойте, - вдруг, закричала женщина, - не уходите. Я прошу вас об этом, - и она стала на колени, жалобно теснясь к ногам Ричмонда, - я знаю, что вам нужно, - проговорила дальше она, - и догадываюсь, почему вы отделились от общего числа.
- Ну и.., - строго сказал Ричмонд и подступил ближе.
- Я отдам вам все, - говорила та вся в слезах, - но уберегите наши души и сохраните тела.
- Это что, сделка, договор? - переспросил я.
- Если хотите, да. Я вас покупаю, - тихо молвила женщина.
- Кто вы? - сурово спросил Ричмонд.
- Я жена короля.
- А там, на парапете?
- Это моя дочь.
- Зачем же вы взяли ее сюда? Это ведь опасно.
- Я не знала, не знала, что так получится. Я думала, сил у моего мужа хватит, чтобы разбить тевтонов, что нанял его брат.
- Ситуация выходит из-под контроля, - угрюмо сказал старый воин, - пойдем, посмотрим, что там творится на поле битвы. Может, сумеем что-нибудь предпринять.
Мы поднялись на парапет, женщина последовала за нами. При виде нас молодая девушка вскрикнула и еще ближе прижалась к краю парапета.
- Нет, нет, - прокричала и протянула к ней руки мать, - не прыгай, не бойся, они с нами.
Девушка немного успокоилась и подбежала к матери.
- Так, так, - глухим голосом заговорил Ричмонд, глядя на поле боя, - еще немного времени у нас есть. Но, что-то я не вижу нашего нанимателя. Куда он подевался?
- Я здесь, - окликнул голос нас сзади и в одно мгновение обрушился на мою голову удар.
Хвала тому мастеру, что сделал мой шлем. Он выдержал тот удар.
Я лишь пошатнулся и отодвинулся к краю парапета. Герцог снова бросился на меня, но путь ему преградил Ричмонд.
Завязалась схватка. Я немного пришел в себя и пошел на выручку своего друга. Спустя время мы прижали нашего предводителя к парапету и заставили сдаться.
- Не убивайте меня, - взмолился он, снимая свой шлем с забралом. Я не герцог. Я также тевтон. Герцог нанял меня, чтобы я играл его роль. Он там,
на поле битвы. Я знаю его одежду, могу показать вам.
Все вместе мы поглядели вниз. К замку уже мчались многие. Исход битвы был решен. Впереди на своем игривом коне скакал тот, кто был моим соратником по ходу колонны.
- Вон он, - указал рукой наш пленный и точно показал в того самого всадника.
- Что ж, дело усложняется, - спокойно сказал Ричмонд, беря королеву за руку и уводя за собой, - уходим, - только и сказал он мне, дав понять, что
дело закончено.
Я взял за руку другую женщину и поволок за собой. На прощание ткнул тевтона в грудь мечом, и он повалился на пол.
- Лежи тут и не двигайся. Не то, твоя голова будет покоиться на вон тех кустах, - и я бросил его шлем с парапета вниз.
Тевтон только застонал, но поделать уже ничего не мог. Без своего шлема он не воин. Голова дана просто на отсечение в любом бою как бы искусно он сам не сопротивлялся.
Мы спустились вниз, и побежали было вначале к своим лошадям, но королева остановила нас и сказала:
- Идемте другим путем. Я знаю, муж сохранил для себя путь отступления. Я видела его приготовления. Там же вы найдете то, что вам нужно. Это уже
я постаралась. Так, на всякий случай, - как бы оправдывала она свои действия.
- Хорошо, - согласился Ричмонд, и мы двинули вслед за королевой.
Вскоре мы оказались перед дверью, уводящей нас дальше вглубь подземелий замка.
- Здесь есть потайной ход, - тихо сообщила королева, смело шагая вперед и уводя нас за собой.
- Уж, не ловушка ли это? - подумалось мне в ту минуту, но времени было мало и оставалось только полагаться на судьбу.
А по дворищу замка уже сновали люди в латах и бесновались, кто как. Кровь подстегнула их действия, а горький осадок убийства заволакивал легким туманом им глаза.
Люди кричали, молились, плакали и падали на колени. Катились новые головы, рубились насмерть тела, уже издевались над женщинами и их крики еще больше подстегивали убегающих.
Сам герцог носился по дворищу и гонял тех самых остающихся пока в живых людей. Его мести не было предела.
- Предатели, - кричал он во все горло и по одному убивал людей.
Все, кто служил его родному брату, на тот миг становились ему настоящими врагами.
Герцог даже приподнял забрало, чтобы лучше видеть, как страдают те самые люди и видеть их алую, стекающуюся в огромную лужу кровь.
Постепенно ее становилось все больше и больше. Герцог на своем коне вскочил в эту лужу и начал топтаться по ней.
- Это кровь моих врагов, это кровь подлецов. Они служили моему брату. Нет. Не он, а я должен быть королем и я стану им. Дайте только добуду голову его самого.
Так вопил во всю мощь своего голоса герцог и бесновался в луже стекающей людской крови.
И было во всем этом действительно что-то жуткое и устрашающее, от чего даже животное перестает быть спокойным и начинает проявлять свой норов.
Конь под герцогом внезапно встал на дыбы и сбросил его самого в ту самую лужу.
Все одеяние герцога окрасилось в алый цвет, и сам он стал похож на ужасающего монстра. Даже тевтоны, видевшие премного крови, остановились в своем бесчинстве и столпились вокруг их предводителя.
- Что стоите? - закричал герцог уже на них. - Идите, грабьте все. Я все позволяю. Мне даже не надо моей доли. И найдите мне моего братца. Я хочу видеть его сам лично. Я хочу отрубить ему голову и выколоть глаза. Я вырву ему язык и брошу на съедение волкам. Пусть, он навек замолкнет, и молчите вы сами об этом. Вперед, мое войско. За нового короля. За герцога-короля.
Тевтоны бросились врассыпную и занялись для них обычным делом.
Герцог же продолжал стоять в луже крови и топтать ее своими ногами. Живых перед ним осталось всего несколько. Одним взмахом меча он отрубил головы
и возложил их рядом одна с другой.
- Так вы будете вернее служить королю, - засмеялся он адским смехом, эхо которого донеслось аж до глубин подземелий замка.
- О-о, я уже чувствую привкус крови, - произнес Ричмонд, услыхав тот самый отголосок.
- Давайте, поторопимся, - сказала королева и еще сильнее ускорила шаг.
А в замке шли свои разрушения. Слуги добивались, драгоценности исчезали в тугих кошельках тевтонских рыцарей, что-то ломалось, билось, кололось, жглось и испепелялось. Это была настоящая похоть смерти, ее желание не видеть жизнь и стремление быть впереди во всем.
И оно сбывалось. Сбывалось так ярко, что даже не верилось, что творится оно на самом деле.
Крик и ад заполняли постепенно стены замка, укрывающего когда-то тело бедного короля, позволившего себе стать им и возжелавшего быть им в течение некоторого времени.
Но время опасно для таких особ. Оно всегда несет разочарования, обиду, если не саму смерть. Это жажда власти и жажда человеческой крови.
Так по-настоящему именуется сама власть королей или других, чем-то похожих или непохожих вовсе.
Только минуты или даже секунды разделяют порой жизнь и смерть. И их величие, и их исполнение лежит в глубине понятия самой души.
Или души - судьбы одного, другого, третьего и так далее .Что такое она - понять не сложно. Трудно определить ее для себя каждому, ибо каждое определение - это смерть, а после нее уже жизни той павшей не бывает.