Папиоль, скачи быстрей: молодому королю ты скажешь, что я не люблю, когда долго спят. Сеньор Да и Нет любит больше мир, и я искренне верю, что его младший брат Жан лишит его наследства38[134].
Генрих Молодой, завидовавший брату и взбудораженный слухами, что его наставник Гийом Маршал стал любовником его жены Маргариты, к этому времени был особенно чувствителен и раним39[135]. Он желал быть признанным тем, кем он являлся: старшим, королем, законным наследником. Он изложил свои стремления при дворе на Рождество 1182 года, которое отец с сыновьями провели в Кане. Бертран де Борн как раз присутствовал при дворе, скорее всего, по приглашению Генриха II. Разве он не восставал только что против Ричарда и не сочинял ли про Генриха Молодого несколько горьких строк? Генрих разочаровал своих сторонников, подчинившись отцу и помирившись с Ричардом под стенами Периге40[136]. Рыцарь-трубадур выразил свое разочарование и недовольство аквитанских баронов в двух песнях; одна из них неприкрыто ранила самолюбие молодого короля, напоминая о его зависимости от отца:
Так как он ведет себя как человек посредственный, живя лишь за счет того, что ему выдают, сосчитанное и измеренное. Коронованный король, который получает на жизнь от другого, мало похож на знаменитого Гийома, который захватил башню Миранда, воистину достойного славы! Так как в Пуату он врет и обманывает людей, больше его любить там не будут41[137].
Семейное единство, продемонстрированное при дворе в Кане, треснуло по швам уже на собрании в Мане, где Генрих II призвал сыновей принести оммаж старшему брату, назначенному наследнику. Тем самым он продемонстрировал, что его наследник должен рассматриваться как его преемник, сюзерен других братьев, которым отныне надлежит держать свои фьефы от него. С Жоффруа проблем не возникло, но Ричард отказался это сделать, он держит Аквитанию от матери Алиеноры и намеревается жить независимо от брата. Согласно хроникам, он ответил сердито и довольно резко:
«Не являемся ли мы детьми одного отца и одной матери? Ну ие странно ли при живом отце заставить нас подчиниться старшему брату и признать его старшинство? Впрочем, если владения с отцовской стороны перейдут старшему, я требую законного получения земель матери»42[138].
В конце концов под давлением отца Ричард согласился принести оммаж, но теперь отказался уже Генрих. Оскорбленный Ричард стал угрожать войной. Он вернулся в Пуату, укрепил новые замки и восстановил старые43[139]. Разрыв казался окончательным, к радости Бертрана де Борна, который старательно раздувал тлеющий огонь. Генрих же смог найти союзников в Аквитании даже против Ричарда. Осенью 1182 г. в Аквитании разгорелось новое восстание, спровоцированное Эмаром Лиможским и графами Ангулема, завербовавшими большое количество наемников. Бертран де Борн присоединился к ним, рассчитывая и на Генриха Молодого, который, как он надеялся, поддержит его в борьбе с братом Константином. В песне он отметил причину, или если хотите, повод для разрыва — Ричард только что укрепил замок Клерво в Анжу, которое не принадлежало к его землям44[140]. На этот раз король, по мысли Бертрана де Борна, не может игнорировать это оскорбление:
«Между Пуату и островом Бушар, Мирбо и Луденом и Шнноном, в Клерво, построили без страха и установили на равнине красивый замок. Но я не хочу, чтобы о нем узнал или увидел молодой король, так как ему будет это неприятно. Но боюсь, что его белизна так сверкает, что король может узреть его еще из Матефлона» 45[141].
Конфликт между братьями обострился. Генрих Молодой и Жоффруа заняли сторону восставших баронов против Ричарда, который, однако, пошел на поводу у отца и сдал замок. Старый король пытался помирить сыновей и усмирить баронов; в Мирбо готовилось мирное соглашение, и Генрих II поручил Жоффруа созвать туда восставших баронов. Здесь он совершил ошибку: Жоффруа примкнул к повстанцам, и вскоре его примеру последовал Генрих Молодой, который вместе с братом вторгся в Пуату. Завербовав брабантцев и других солдат, они опустошили и сожгли Пуату Ричарда, убивая, сжигая и калеча население. В который раз Ричард обратился за помощью к отцу. Опасаясь за жизнь Ричарда, старый король пришел к нему на выручку в Лимож, занятый Генрихом Молодым. Там он случайно попал под ливень со стрелами, одна из которых чуть не вонзилась ему в грудь46[142] В свою очередь, Генрих Молодой обратился за помощью к королю Франции, что вновь столкнуло Генриха II и Капетинга и еще больше раскололо семью Плантагенетов. Филипп Август направил своих наемников брабантцев[143], которые помогли Генриху взять Сен-Леонар-де-Нобла, потом Брантом и разграбить округу. В то же время мятежные бароны опустошили Лимузэн, а Бертрану де Борну удалось выгнать брата из замка Отфор. Но вскоре у Генриха Молодого закончились деньги, и он был вынужден грабить, грабить, грабить...
135
39 См. на эту тему Histoire de Guillaume de Marechal / ed. P. Meyer. Paris, 18911901, v. 5128., sq. Duby G. Guillaume de Marechal... Op. cit. P. 62, sq.
140
44 Интерпретация этих фактов сложна, так как версии хронистов не согласованы. См., например, Gesta Henrici, 291, Roger de Hoveden. Chronica, 274, Raoul de Diceto. Opera historica, П, 18-19; Geoffroy de Vigeois. Chronicon / Ed. Labbe. P. 337. Согласно Джилингему (Gillingham J. Richard Coeur de Lion. P. 135) Ричард собирался воевать не с Генрихом II, а с виконтом Шательро.
143
47 Raoul de Diceto. Opera historica, II, 19; Gesta Henrici, I, 300-304; Roger de Hoveden. Chronica, II, 278-279.