Первым делом он двинулся к Ажану. Сеньор Пюи-де-Кастильон, Арно де Бутевилль, укрепился в своем замке, но Ричард распорядился о сооружении осадных машин и управился с ним за два месяца. Тридцать рыцарей вместе с немалым числом оруженосцев попали в плен. Разгневанный столь длительным сопротивлением, граф Пуату велел срыть стены крепости и посыпать то место, где они стояли, солью — чтобы уж наверняка они не смогли вырасти вновь… Затем он предпринял ряд походов в Лимузен — против самых важных сеньоров, графа Вюльгрена Ангулемского в Ангумуа и Эймара Лиможского. Удалось ему это прежде всего благодаря брабантским наемникам отца. С этим войском он дал бой между Сент-Мэгреном и Бутевилем, взял город Экс, в котором пленил сорок рыцарей, державших осаду, и завоевал Лимож. Так он показал себя опытным воином и расчетливым полководцем.
В свою очередь епископ Пуатье и коннетабль Тибо Шабо разгромили у Барбезьё наемников, нанятых взбунтовавшимися баронами. Волей-неволей спокойствие вновь пришло в эти земли, а Генрих II мог подумать о созыве Пасхальной ассамблеи со своими тремя сыновьями.
Когда Ричард вернулся в Пуатье, к нему присоединился Генрих Младший, который тоже смирился и собирался совершить вместе со своей женой Маргаритой паломничество в Сантьяго-де-Компостела. 19 апреля 1176 года он прибыл в Онфлёр и был удостоен приема у короля Франции, после чего снова поспешил к Ричарду. Оба брата вместе осадили Шатонёф и после этого сразу же разошлись: быть может — так, по крайней мере, считали современники — между двумя юношами возникло соперничество — ведь оба одинаково притязали на блистательность, равно домогаясь признания своих подвигов… Оба были величественны и красивы, обоим была свойственна та рыцарственная щедрость, которая так легко, особенно у Генриха, оборачивалась расточительностью, а если принять во внимание их возраст да еще небольшую разницу в летах… что ж, очень может быть, что между ними действительно пробежала черная кошка. Раздоры между братьями — одно из наиболее исконных проклятий, издревле терзающих человечество: ведь драма Каина и Авеля следует в Библии сразу же за описанием первородного греха…
При этом Ричард не был злопамятен. Стоит упомянуть, что, следуя в Перигё, он велел построить в фьефе кухню графов Пуату для своего повара Алена; по сему случаю король устроил торжественную церемонию, очевидцами которой стали его важнейшие бароны: оруженосец Робер ле Муан, капелланы Жан и Жоффруа, письмоводитель Рауль де л'Опито, погребничий и главный виночерпий Журдэн, постельничий Бернар де Шовиньи, а также епископ Пьер де Перигё, сенешаль Пуату Гийом Мэнго и даже такой важный сеньор, как Ги де Лузиньян, о котором речь пойдет ниже.
Одно событие между тем стало определяющим в 1176 году. И это вовсе не те огорчительные ненастья, которыми так запомнился этот год (великий летописец Робер де Ториньи замечал, что от Рождества до Сретения Господня стояли холода и лежал снег, а 3 февраля, на этот раз в Нормандии, налетела неистовая буря, срывавшая крыши с домов и ломавшая деревья), и даже не голод, который охватил домены Анжу и Мэна (после апреля положение настолько ухудшилось, что Генрих II Плантагенет должен был доставлять свои запасы с острова на материк). Иное событие, много более приятное, выступило на первый план: бракосочетание Иоанны (Жанны), младшей сестры Ричарда, последнего ребенка Алиеноры и Генриха. В таком деле нельзя было обойтись без двух старших братьев, на которых возложили обязанность проводить юную сестру на юг Франции; ее жених, Гийом, король Сицилии, собирался встретить невесту в Сен-Жиль-дю-Гар — городке, который был знаменит как место паломничества к реликвиям святого Эгидия. Генрих Младший эскортировал девочку до Нормандии, где она 27 августа сошла с корабля на берег, а Ричард принял эстафету и сопровождал сестру в ее путешествии по Аквитании. Свадьбу отпраздновали в Палермо 9 ноября, и Сицилия обрела маленькую королеву, которой едва исполнилось одиннадцать лет; короновали ее в том же городе уже после нового года, 13 февраля 1177 года.