Когда Вестник оставался один с Ричардом, он доставал из шкафа скрипку, следы несбывшихся надежд, или просто мечта детства. Он аккуратно протирал ее от пыли, в каждом уголочке, внимательно разглядывая и вертя инструмент в своих мохнатых руках. Затем он садился недалеко от короля, положив скрипку на плечо, подносил смычок к струнам. Иногда это был настоящий ужас, иногда просто кошмар, будто тридцать дворовых кошек кто-то запихнул в железный шкаф, и теперь тащит этот шкаф волоком по стеклянному полу. Порой, Вестник ограничивался двумя кошками, не двигая шкаф с места. Дрожащими руками, он проводил смычком по струнам и тут же разочарованно убирал скрипку обратно пылиться. Но иногда, он был так усерден, он фальшивил, сбивался, краснел, ронял смычок, попадал им себе в глаз, снова краснел, но так и не останавливался.
– Ну как тебе? – спросил он короля, закончив свое очередное соло.
– "Глубоко и неуступчиво" – промяукал в ответ король. "Будто старый пастух, уснул и, потеряв весь свой скот, проклинает всех кого видел за свою долгую жизнь".
– Еще конечно многое нужно доработать, – прокомментировал маэстро.
– "Многое, это точно", – согласился кот. Предчувствуя долгий разговор, он старался как можно скорее покинуть комнату, сославшись на дела.
В том, что разговор будет долгим, Ричард не сомневался, люди любили говорить, иногда даже казалось, что они больше делают это, когда говорить особо не с кем, адресуя свои вопросы и разочарования к самим себе. Лишь Зимняя говорила именно с королем. Приходя домой, она всегда рассказывала ему, как прошел ее день. Делилась впечатлениями, расспрашивала кота о его королевских делах. Хотя он и не понимал, зачем ей они, она ведь в них абсолютно ничего не понимает, но все равно вкратце рассказывал. Зимняя почти всегда была веселой, и улыбалась Ричарду своими большими красивыми глазами. Но иногда, все же, бывала и расстроенной. Грустно подперев голову рукой, она задумчиво смотрела в окно, пока в воздухе витал вопрос почему. Вопрос этот был самый популярный среди людей, им всегда было интересно узнать истинную причину вещей. Должно быть интерес этот вызван их непостоянностью и не практичностью. Ведь если коты приходят на кухню, и начинают протяжно мяукать, это значит, что они определенно голодны и просят есть, в то время как человек, пришедший на кухню, задается вопросом чего же он хочет, и возможно он просто чем-то сильно расстроен, а не голоден, как думает он сам. Если бы люди знали чего они хотели, и делали только то, что им действительно нужно, то вопросов почему у них точно бы не было. Время от времени, Ричард тоже интриговал прислугу, не давая расслабляться. Он будил их утром своим протяжным королевским мяу, добившись своего, вел на кухню, где ему подавали завтрак, а получив его, кот разворачивался и спокойно уходил, оставляя прислугу с задумчиво-глупой физиономией и заспанными глазами, а завтрак нетронутым. А что? Пусть подумают, чего же он хотел. Такой фокус проходил со всеми, но только не с Зимней. Она быстро раскусила маленького короля, назвав новым для него словом "воображуля". Новым становился и вид из окна. Листья на деревьях пожелтели и осыпались. Желтые, красные, ветер гонял их по двору, пока они не потеряли свой цвет и мокрые от постоянных дождей, припали к земле в ожидании первого снега.
Не заставив себя ждать, снег покрывалом лег на замерзшую землю. Все снова возвращалось на свои места – темные звездные точки, завывающий ветер, морозный воздух.
Ричард наблюдал за тем, как двор медленно наполняют крупные хлопья снега. Рядом стояла Зимняя и с восторгом смотрела на улицу, расчесывая пушистую спину и бока короля. Кот не очень-то любил расчесываться, позволяя прислуге все же делать это какое-то время. А когда терпению его приходил конец, он тут же принимался уворачиваться от кусачего гребешка, стараясь куснуть его побольнее. На пальце у Зимней что-то блеснуло. Отвлекшись от своего главного врага, Ричард переключил все внимание на палец прислуги. Сомнений не было – на нем блестело и переливалось светом золото. Раньше ничего подобного кот у Зимней не замечал, он был почти уверен, что не замечал лишь потому, что на нем ничего не было. Рука замерла, устроившись на подоконнике, кот приблизился к заветному украшению и лизнул девушку в безымянный палец.