Должно быть, заразившись от людей инфекцией, при которой выдаешь желаемое за действительное, голова кота наполнилась фантастическими предположениями и предположительными фантазиями. Он начал думать, что Зимняя поехала искать новое место для Бородатого, и вернется одна. Ради этого кот мог потерпеть какое-то время, и он, успокоившись, слез с рук прислуги.
Вестник гордо выпрямился, чувствуя себя настоящим психологом, и пошел на кухню, где подал королю ужин. Ричард не так уж хотел есть, но чтобы поблагодарить единственного кто не оставил его, он принялся есть, а Вестник сел рядом, гладя Ричарда по спине, так умело, как умеет только он. Расправившись с ужином, кот довольно посмотрел на прислугу, улыбнулся и, растянувшись прямо на полу, принялся умываться. Вестник распрощался с королем и ушел.
Каждый следующий день, иногда вечер, он приходил к королю. Ричард был рад ему, встречая на пороге с самого первого щелчка в замочной скважине. Мужчина подавал ему обед и сидя рядом, рассказывал что-нибудь интересное. Потом они вместе разваливались на диване, Вестник разворачивал свежую газету и, гладя одной рукой кота, знакомил его с последними новостями, сопровождаемый довольным мурлыканьем.
Дни меняли друг друга, ясная погода сменялась дождями, и наоборот. Лужи во дворе то росли, то высыхали, ворковали голуби, в этом дворе они были толще, ходили и летали вальяжней, видно, что они не знакомы с лордом Брауни, а то были бы худыми от постоянного стресса и все время оглядывались по сторонам.
Ежедневные лекции Вестника не прошли даром, Ричард теперь знал все о политике и экономике, кивал в знак солидарности своему учителю, когда тот комментировал очередные новости, сам же своего мнения на этот счет не имел.
Когда рано утром в замке затрещал ключ, он сразу почуял неладное. Вестник никогда не придет так рано, подумал кот и, неторопливо высунув голову из комнаты, уставился на дверь, которая через мгновение распахнулась, впустив в квартиру уставших с дороги отпускников. Убедившись, что все в порядке и это всего лишь Зимняя с Бородатым, Ричард развернулся и побрел обратно, досыпать и досматривать свой сон. Обида вновь всплыла на большом королевском сердце. Но не смотря на это, он был рад, что она, наконец, вернулась, и Бородатый с ней. Без него даже занятия были не так эффективны и интересны. Кроме того, когда он вошел в покои Ричарда, лежащего в этот момент в своем ложе, он не просто не согнал кота с кресла, он еще и потрепал его по голове, от чего наружу запросилось мурлыканье. Следом за ним зашла Зимняя. Как всегда яркая и счастливая. Она обняла кота, и поинтересовалась, как он провел время без них.
– "Превосходно", – слукавил кот.
– Ты, должно быть, плакал тут без нас? – гладила его девушка.
– "Ни капельки", – ответил кот.
– В следующий раз надо бы взять тебя с собой, – прошептала она.
– Нечего ему там делать, ему и здесь хорошо, – вмешался Бородатый.
Как он все слышит, когда, что не по его? А как надо чего – не дозовешься.
Зимняя с Ричардом на руках подошла к Бородатому, и крепко обняла и его, вложив в эти объятия столько нежности и тепла, что вся напряженность сразу улетучилась.
– Прекратите уже свою вражду, мальчики, – сказала она им.
– Я вас обоих люблю.
И Ричарду с Бородатым стало стыдно за свое поведение, каждому в разной степени, королю само собой в меньшей – он же король.
Ричард, который до этого так ярко представлял себе, что Зимняя оставит где-нибудь Бородатого, теперь уже смирился с мыслью, что этого не произошло. Пусть себе живет, все таки Зимняя его любит. Тем более, что ей нельзя расстраиваться, как она сама всегда говорит.
Король улыбнулся, сегодня он решил не скрывать радость от их прихода за своей природной чопорностью, но только сегодня. Расслабляться нельзя, ведь он все еще король, и его королевство снова было в полном составе.
С приходом осени, на душе у короля расцветали цветы счастья, выпуская из своих чудесных бутонов пыльцу радости. Ричард любил наблюдать, как желтеют и опадают листья на деревьях, как пушистый белый снег, хлопьями сыпется с серого неба, мягко укладываясь на землю, застилая ее словно покрывалом. Но больше всего он любил осень за свой день рождение. Этой осенью был его второй день рождения. Формально конечно третий, первый был, когда он только родился и он уже ничего не помнил, а второй он провел в страхе, забившись под кровать. Зато на этот раз его праздник приобрел новую традицию – Зимняя повязала ему красивую яркую бабочку и он, сидя у окна, ел свои любимые ириски, глядя как ветер лихо закручивает снежные кудряшки. Зима обещала быть долгой и холодной, и в этом она не обманула. Когда покои короля наполнил аромат хвои, исходящий от вечно зеленого дерева, традиционно предвещавшего приход нового года, стояли трескучие морозы, а окна затянулись красивыми узорами.