И вот маги достигли конца коридора. Ричард приложил ладонь к сканеру, после чего прочная металлическая дверь открылась. Дальше был тамбур и ещё одна дверь.
Волшебники очутились в просторном помещении, вдоль стен которого были установлены различные приборы и артефакты. И вот мальчик приложил ладонь к очередному сканеру, который висел на торцевой стене. Часть стены отъехала в сторону.
Взорам волшебников открылась небольшая комната. Все её стены, пол и потолок были исчерчены двенадцатилучевыми звёздами и волшебными знаками. А в самом центре была подвешена сфера, внутри которой перетекала бесформенная темная дымка.
– Вот он!
Голос Ричарда прозвучал для Барти подобно громовому раскату. Мужчина прикипел взором к сфере. В глазах Крауча появились надежда и страх.
– Что с ним? – едва слышно губами прошептал он.
– С ним покончено! – резко сказал Ричард. – Память стёрта подчистую, душа запечатана в этой комнате. Дальнейшее возрождение бесполезно. Даже если его получится возродить, то выйдет беспомощный кусок мяса, неспособный двигаться и справлять нужду, не то что мыслить.
– Н-Е-Е-Е-Т!!! – Барти завопил раненой белугой. Он рухнул на колени и протянул руки в сторону сферы. – Нет… – прошептал он.
Некоторое время он не спускал глаз с дымки внутри сферы. Затем Крауч повернул голову в сторону племянника. Его лицо исказила яростная гримаса.
– За что? За что ты так поступил с моим господином?!
– Он пытался убить меня, дядя. А ещё во мне есть кусочек его души, – вновь продемонстрировал Ричард левую кисть.
– Душа? В тебе есть Его частица?! – изумлённо вопросил Барти.
– Да, – кивнул Ричи. – Твой господин заигрался с тёмной магией. Ради достижения бессмертия он разделил свою душу. Потом разделил её ещё раз и ещё. С каждым разом он лишался чего-то ценного, становился всё более безумным, но даже не думал останавливаться. Он настолько заигрался, что его душа стала подобна дырявой рухляди, от которой со смертью откалываются кусочки и застревают в ближайшем волшебнике.
– Не может быть! – яростно воскликнул Крауч. – Ты всё врешь!
Барти резко вскочил на ноги и схватил Ричарда за шею.
– Скажи, что ты врешь! – завопил он, брызгая слюной в лицо племяннику.
Ричард внутри чувствовал небывалое напряжение. Ему было до жути страшно. Мальчику пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранять невозмутимость.
– Нет, – хрипло произнес он. – И ты это знаешь. Иначе как Его душа осталась бы на Земле?
Барти всмотрелся в лицо Ричарда. Он увидел там знакомые черты. Мальчик так сильно был похож на него в детстве. Переменившись в лице, он разжал руки.
"Наконец! – подумал Гросвенор. – Я уж думал, что ИИ-пророк ошибся и мне придётся подать знак невидимой охране. Ещё немного, и они бы без всякого знака уничтожили бы Крауча".
– Я не хочу в это верить… – пробормотал Барти.
– Понимаю, – Ричард массировал шею, на которой остались следы от пальцев Крауча. Его голос всё ещё был хриплым. – Но факты вещь суровая. Они однозначно указывают на использование им крестражей, раскол души и неизлечимое безумие.
– Но… – Барти пристально посмотрел на Ричарда. – Тогда почему ты просил меня возродить Его? Ты же говорил, что ты позаботишься о Нём…
– Говорил, – Ричи кивнул в сторону шара с духом Воландеморта. – И позаботился. Но я же не говорил, что оставлю его живым.
– Почему?! – с болью голосе и с надрывом продолжил Барти.
– Повторю ещё раз: он хотел убить меня! Убить! Твой бывший господин известен своей манией преследовать детей и завершать начатое дело. Неужели ты думаешь, что я стал бы покорно ждать подобной участи? Нет! Нет-нет-нет! Кто к нам с волшебной палочкой придёт, тот экстерминатусом по щам получит! Твой Тёмный Лорд тоже нашёл на кого наезжать! Это была его ошибка. Неужели ты, Барти, настолько любил своего господина, что готов был предложить в качестве жертвы самых близких людей? Думаешь, Баффи одобрила бы?
– Баффи… – Крауч прикрыл глаза и тяжело вздохнул. – Нет. За тебя она бы меня возненавидела… Но теперь Его больше нет. Что мне делать?
– Что делать? – слегка приподнял правую бровь Ричард. – Детей воспитывать.
– Детей? – на лице Барти поступило недоумение. – Каких детей?
– Своих, дядя. Своих!
Ричард ликовал, глядя на вытянувшуюся моську Крауча. Тот широко распахнутым ртом пытался ловить воздух и часто хлопал ресницами.