Принцесса была у последней черты между жизнью и смертью, когда человек в балахоне внес в ее покои лекарство, полученное из лепестков Паскании. Он влил ей в рот жидкость, отдающую горьким запахом, и застыл подле нее. Король не отважился мешать ему, он стоял в стороне и глядел на дочь, затаив дыхание.
Сначала ничего не происходило. Принцесса по-прежнему была горяча. Но вот слезинки на глазах перестали обращаться в пар, и огненный румянец со щек пропал. Девушка пошевелила одной рукой, мотнула головой и во сне слегка нахмурила брови. Затем она вновь застыла без движения и наконец открыла глаза.
Король был так рад пробуждению дочери, что даже позабыл о присутствии человека в балахоне. Тот с пониманием тут же вышел из комнаты и ожидал короля за дверью, чтобы напомнить об их уговоре.
Но король нарушил данное обещание. Вместо того, чтобы, сдержав свое королевское слово, объясниться с выздоравливающей дочерью, он заманил человека в балахоне в ловушку. Стражники оглушили его и по приказу короля отрезали ему язык, а затем бросили в подземелье с вратами Иесгардану, и засыпали проход на поверхность тяжелыми валунами. После этого король перестал вспоминать о случившемся и устроил великое празднество в честь своей дочери.
Король правил своим королевством еще два года. И вот в одно весеннее утро король заметил, что его кожа стала темнеть, покрываться мелкими черными пятнами. От его тела стало жутко смердеть, он гнил заживо. По ночам у него стало ломить кости, а нечастая головная боль переродилась в несмолкающие ни на миг удары молота в мозгу. Подданные старались обходить его стороной, чтобы вдруг не заразиться этим недугом. Короля охватила паника. Затем тоска. А после — желание покинуть мир, избавиться от страданий. В памяти всплыл тот человек, которому он жестоко отплатил погибелью за жизнь своей дочери.
И тогда король распорядился расчистить завал. Его разум пожирало чувство вины, равно как и гниль, что разлагала его тело. Он должен был спуститься вниз один и узнать, увидеть, понять. Какого же было его удивление, когда он увидел человека в балахоне живым, сидящего на том же круглом валуне. Тот смотрел на короля единственным зрячим глазом, во взгляде которого не было мести, обиды, злости. Это было невозможно! Человек молчал.
И тогда король упал на колени, содрав гнилую кожу с худых костлявых ног, обтянутых тонкими королевскими чулками, испещренными золочеными узорами. Они тут же покрылись густой темной кровью в области удара. Король склонился до каменного пола, причитал, произнося молитвы. Он хотел быть прощенным за непомерное зло, что он причинил человеку. Он желал быть свободным от вины перед тем, как отправиться на покой. Он все говорил и говорил. А человек молчал. Король наконец оторвал избитый окровавленный лоб от холодного пола и взглянул на… опустевший валун. Зато в нескольких шагах от себя он вдруг увидел темный скелет в истлевшем от времени балахоне. Череп был неестественно вывернут в сторону, острые костяшки пальцев сжимали воздух, а ноги поджаты. Человек в балахоне, по-видимому, умирал мучительной смертью.
Король отправился к предкам на следующий день. Его тело нашли люди в той же пещере рядом со скелетом. Двумя годами позднее смерть прибрала к рукам и его дочь. Ее тело изрезали кровяные язвы, сгубившие принцессу всего за четыре дня. Она умерла в постели в своих покоях. Когда ей закрывали распахнутые веки, в мертвых глазах на одно мгновение вспыхнули еле заметные белые огоньки и тут же угасли, но этого никто не заметил. Скорбь нависла над замком. Так трагично заканчивалась история королевского рода. И наш маленький кукольный спектакль подходил к концу.