- О, какая милая татуировка.
Все-то она видит…
- Это что? Бабочка?
- Hebomoia glaucippe.
- Звучит зловеще. Зачем вам на шее насекомое с таким ужасным именем?
- Если сказать честно, я не знаю. Она всегда у меня была. Я привыкла думать, что ее сделали в память о маме.
- Ох, извините.
После этого они долго ехали молча. Дина вертела в руках провод и глазела на пробегающие мимо веселые домики с разноцветными крышами. Ей хотелось надеть наушники и погрузиться, скажем, в нервические конвульсии Листа, но сделать это при незнакомом человеке, которому к тому же еще и хочется поговорить, показалось бестактным. Тем временем бабулька добыла из недр своей украшенной немыслимыми стразами необъятной сумки тюбик и принялась подводить и без того жирные и блестящие губы. А потом потянулась к радио и нащупала совершенно ужасающую песню, которой немедленно стала подпевать. Громко и с удовольствием.
Солнце всем на планете одинаково светит…
И не поспоришь. Дина закрыла глаза и зашевелила губами.
Только в мире и есть, что тенистый
Дремлющих кленов шатер.
Только в мире и есть, что лучистый
Детски задумчивый взор.
Только в мире и есть, что душистый
Милой головки убор.
Только в мире и есть этот чистый
Влево бегущий пробор.
(Фет)
Вскоре она задремала. Тем временем они въехали в город, пересекли развилку под мостом, постояли в пробке и вырулили на площадь.
- Где мне вас высадить?
Дина встрепенулась, проснувшись. Снова возник перед глазами образ целующей ее женщины – восхитительные, зеленоватые, почти прозрачные глаза, словно она на дне и смотрит вверх, на небо, волосы, не очень тщательно прокрашенные, упругий, чужой рот. Дину передернуло. Первый, кому досталось поцеловать меня, была бесноватая. Кажется, они даже стукнулись зубами. Зачем она это сделала? На спор? Была б посмелее, откусила б ей язык.
- Я выйду на Крестовского, 11, квартира 44.
- Отлично, - невозмутимо улыбнулась бабулька, - осталось понять, где это.
-Извините, мне нечем заплатить…
- Не берите в голову, моя дорогая. Просто заведите себе молодого человека. Поверьте, это вас отвлечет.
Твердой умелой рукой она набрала адрес на мониторе навигатора и хмыкнула.
- Недалеко, оказывается.
Выходя из машины, Дина снова подавила в себе сильное желание обнять этого нового, совершенно незнакомого человека.
И приблизить свою погибель, - закончила она про себя эту мысль.
^L^
В облупленном, затхлом подъезде мрачной пятиэтажки ей удалось на удивление безошибочно и быстро найти нужную квартиру. Дверь открыл хмурый молодой человек, коротко стриженный, небритый, в черной майке с ужасающим красным черепом на груди. Это он забежал тогда в проулок. Точно. Он поднял чокнутую с земли и увел.
- О, простите, - затараторила Дина, - я хотела бы видеть Евгению, если это возможно. И еще, не найдется ли у вас для меня стакана воды? – добавила она стыдливым шепотом.
Парень уставился на нее с нескрываемым удивлением.
- О, прошу меня извинить. Я понимаю, что выгляжу нелепо. Мои обстоятельства сложились весьма причудливо.
Дина, криво улыбаясь, оглядела себя и пригладила подол – чумазое платье, босая, по щекам наверняка тоже размазана грязь.
- Кто там? – раздалось из комнаты.
Проскользнув вперед, ловко обогнув опешившего хозяина, Дина решительно двинулась навстречу этому слабому голосу.
- Вы куда, дамочка? – запротестовал было парень, но она уже сидела на диване, где, укрытая пледом, на подушке лежала женщина.
Лицо, еще недавно такое решительное и красивое (пусть и в темноте), теперь было совершенно землистого цвета. Честно говоря, оно немного напомнило Дине ее собственное лицо в те худшие минуты в разгаре болезни, когда ей удавалось в отчаянии приподняться и заглянуть в зеркало.
Женщина открыла глаза – они помнились Дине так отчетливо – необычные, теперь их обрамляли темные круги. На этом донельзя изменившемся лице больше нельзя было прочесть ничего – ни одной эмоции. Хотя… Разве что страх?
- Вы зачем сюда? Вы кто?
- Я только хотела понять, что вы сделали, - Дина торопилась, справедливо опасаясь, что ее вот-вот выставят. – Потому что я думаю, что выздоровела. Я исцелилась.
Тут нельзя было не улыбнуться. Невозможно.
- Это ведь вы? Вы каким-то непостижимым образом меня излечили. Зачем вы… тогда…в переулке сделали это? Жуткая астма – раз, иммунодефицит – два, ну и…
- Китя, Китя, - застонала женщина, защищаясь руками, - кто тут? Кто это?