- Нам с вами не позавидуешь, верно? – внезапно разрядив обстановку, хохотнула дама. - Да, новый год – это был сущий ад. До сих пор ненавижу. И в основном из-за дочки. Этого никому не пожелаешь. Не семья, не полсемьи. Не муж, не друг. Хотя я его очень уважала.
Яна хмыкнула. Уважала?
- Он со мной за все время только один отпуск провел. Разве это жизнь? И не свободна, и не замужем. Серединка-наполовинку.
Яне отчетливо вспомнился сон – море, чайки, ощущение близкого тела, касающегося, обжигающего кожу, несмотря на холодную воду. А Дашенька-то уже была внутри. Это ее она почуяла, когда блузку мерила. Только ее одну. Сестренку.
- И вообще, - дама как-то конфузливо поерзала, совершенно некстати прервав ее мысли. - Все осталось вам. Мы ни на что не претендуем.
Ха, - про себя отметила Яна, вспомнив коттедж, ухоженный сад.
- Да что уж.
И представила их захламленную квартиру, незастекленным балконом на дорогу, печальную маму с тревожным узким личиком, пьющую дешевый растворимый кофе литрами на кухне с обоями пятилетней давности.
- Я, собственно, хочу вас попросить не беспокоить Дашу. После смерти Алексея Демидовича она пережила сильный стресс. Сейчас наблюдается у психотерапевта. У нее очень слабые нервы. Она совсем не такой боец, как я. Очень вас прошу, просто давайте разойдемся. Мирно.
- Не хотите родственников?
Дама поморщилась. Было видно, что ей эта тема очень неприятна.
- Не то, чтобы не хотим… Просто не надо ее тревожить. По крайней мере, пока. Воспоминаниями, выяснениями или чем-то другим. Дайте ей прийти в себя. Пусть девочка сосредоточится на творчестве.
Яна чуть не поперхнулась. Девочка? Да она взрослая женщина!
- Моя сестра - художник? – искренне удивилась Яна.
Хотя…
Дама улыбнулась натянуто.
- Что-то вроде этого.
Надела очки, положила купюру на стол и поднялась. Яна обтерла губы салфеткой.
- Как ваша спина?
- Спина? – удивилась козырная. – Что вам до моей спины?
Яна помедлила минутку.
-Просто… Эгм… Мне сказали, у вас отличный массажист.
- Юлик? Вы знаете Юлика? Да, одно это меня спасает, честно говоря. Иной раз совершенно невозможно голову повернуть. Что ж, в любом случае, мне пора.
Яна задумчиво кивнула. А уж ей-то как пора.
()
Я, Петр Прокопьевич Пыстин, всегда присматриваю за своим девочками.
Близкие друзья называют меня «Пыстя, восемь баб на шее». Жена, две дочки, мама, тетя, теща, сестра с племянницей. Но они забывают про девятую – мою первую жену Дашу, непутевую, путанную, такую сладкую и горькую одновременно.
Мы поженились после недели знакомства, это странное событие – яркое и волнующее - случилось тыщу лет назад. Вспомнишь – и кажется, нельзя с уверенностью сказать, что это было? Комета упала нам обоим на головы? Ураган? Пыльная буря? Наводнение по самое горло? Ей едва исполнилось 18, я ее старше почти на 12 лет, а такой же дурак был. Прожили, удивляюсь каким-то чудом, полтора года и разбежались, меня как будто обожгло. Не сказать, что до сих пор горю, но иногда на опаленные места и сейчас дую. Хотя развелись только пять лет спустя, Дашу невозможно заставить какие-то документы оформить. Для нее это все – другая планета.
Моя первая жена – существо вольное, странное и нелепое. Росла она как роза на ветру, куда ветер дует, оттуда и аромат. В доме всегда мамины поклонники, подарки, духи, цветы, праздники, пафос, искусство, богема. Кто ее отец, она на ту пору, по-моему, не знала, да ее, похоже, это и не особенно заботило. Школу закончила еле-еле, пропускала много. Знакомые киношники частенько с собой на съемки брали, в эпизодах мелькала, конечно, интересно, кто спорит. Но в итоге что? Никуда не поступила, хотя я что только для этого не делал, до сих пор профессии никакой. Ее с детства приучили к тому, что она – сама по себе подарок, душка, радость, милость, солнышко и цветочек. Выросла дылда, совершенно не способная о себе позаботиться, не то чтобы о ком-то еще. Сегодня она живописец, актриса, завтра скульптор, послезавтра писатель, сценарист, фотограф. Все это наскоками, поверхностно, все давно заброшено. Все ей аплодируют, превозносят, реверансы, поцелуи, одобрение, хвала. И в итоге – пфф – мыльный пузырь лопнул, все разошлись. Все забылось. Пара фоток на память. Мама с дочкой лениво пьют чай в саду.