Можно себе представить, как обрадовался этим двум письмам корсиканец. Для его испанских планов семейные раздоры мадридских Бурбонов были бесценным кладом: династия сама давалась ему в руки.
Неутомимый Эскоикис замышляет и дворцовый переворот. В группу заговорщиков входят богатейший герцог Инфантадо, которого Годой лишил всех придворных должностей, гранды Оргас, Севальос, Сан-Карлос.
При новом свидании с принцем Астурийским каноник уговаривает его пойти напролом:
— Ваше высочество, время размышлять и колебаться прошло! Вы имеете сейчас за собой большинство испанского народа. За вас и святая церковь. При дворе многие открыто выражают свое недовольство Годоем. Еще больше у него тайных врагов. Я уверен, что и французский император будет рад избавиться от него.
И Эскоикис излагает свой план. Он составил записку, в которой ярко изобразил беды Испании, порабощенной временщиком. Фердинанд войдет ночью в спальню отца, прочтет перед ним эту записку и потребует немедленного смещения Годоя. Если бы король остался глух к его доводам, принц должен впустить в спальню своих сообщников…
— Нет, нет, нет!..
Фердинанд в ужасе отталкивает протянутую ему записку. Эскоикис спешит его успокоить:
— Ваше высочество, ни один волос не упадет с головы августейшего монарха! Гранды Испании должны всего лишь принудить государя подписать отставку узурпатору.
— А если король не согласится?.. Ведь сразу всё узнает дон Мануэль!
Каноник видит, что ему не удастся подтолкнуть Фердинанда на смелый шаг.
Эскоикису приходит в голову новая мысль:
— Следует подумать о будущем. Ваш августейший отец не так уж молод. Господь может призвать его к себе… Принц Мира, будучи начальником гвардии, воспользуется преимуществом своего положения, чтобы объявить вас нуждающимся в опеке и назначить себя регентом королевства. Нужны будут быстрые и решительные действия!
Каноник тут же пишет приказ о назначении герцога Инфантадо начальником гвардии, Севальоса, Оргаса, Сан-Карлоса — на другие доверительные посты.
Он просит Фердинанда подписать. Принц колеблется, упирается: он ненавидит риск, боится провала, мести Годоя. Но бывший воспитатель знает, как воздействовать на его слабую волю:
— Вашему высочеству нет оснований так тревожиться. Это ведь не опасно… На всякий случай… на будущее.
После долгих уговоров дрожащая рука принца выводит: «Я, король Фернандо». Даты на приказе нет: он будет помечен днем смерти Карла IV.
Несмотря на все предосторожности, принятые Эскоикисом и принцем, — секретные места свиданий, пароли, шифры, — всеведущий Годой узнал о заговоре и поспешил сообщить о нем королю. Он представил Карлу все дело как подготовку к захвату короны и к убийству королевы.
Среди ночи у дворца выстраивается отряд гвардии. При свете факелов, гремя оружием, гвардейцы входят в крыло Эскориала, занимаемое наследным принцем. Во главе их сам король.
С трудом отыскав сына, забившегося в дальний угол гардеробной, Карл требует у принца шпагу, объявляет ему об аресте и приказывает отвести его в комнату, обращенную во временную тюрьму.
В апартаментах принца собрались вызванные сюда министры. В их присутствии производят обыск.
Находят злосчастный недатированный приказ: «Я, король Фернандо…» Лучшего доказательства подготовлявшегося переворота Карлу не надо.
В ту же ночь конца октября 1807 года Карл IV пишет Наполеону: «Государь и брат! Как раз в это время, когда я занимался разработкой мероприятий для совместных с вами действий, я с ужасом узнал, что коварный дух интриги проник в лоно моей семьи… Мой старший сын, наследный принц, задался чудовищной целью свергнуть меня с трона. Он дошел до того, что замыслил лишить жизни свою мать. Такое неслыханное преступление должно быть наказано со всей строгостью. Закон, объявивший его наследником престола, будет отменен. Я уверен, что вы придете мне на помощь своими соображениями и советами».
Уже назавтра после ареста сына Карл обнародовал декрет о лишении Фердинанда права наследования трона.
К инфанту явился один из министров, посланник Годоя.
— Ваше высочество, если вам дорога жизнь, вы должны раскрыть королю все подробности заговора и выдать всех его участников.
Измученный бессонницей, хныча и захлебываясь, Фердинанд назвал имена всех причастных к затее, передал все разговоры с каноником и, сверх того, отдал не найденную при аресте записку Эскоикиса.