Все органические продукты под воздействием кислорода портятся, гниют; процесс старения подчиняется тем же законам, следственно, полезны антиоксиданты, препятствующие окислению; недавно обнаружили уникальный красный пигмент деиноксантин, способный существенно замедлять губительные процессы. Еще придумали извлекать молодильные бактерии из вечной мерзлоты, где они провели двадцать тысяч лет.
Борьба со старением крепчает со дня на день; один американский доктор, обещая увеличить земной возраст до 150 лет, предлагает применять профилактику, чтобы к врачам ходили смолоду, не ради лечения, а за регулярными «поддерживающими» юношеское здоровье процедурами, связанными с генной терапией, стимуляцией иммунной системы и прочими передовыми медицинскими технологиями. Но, увы, жаждущих любой ценой продлить земное пребывание, бывает, некстати настигает рука судьбы: омолодившись и взбодрившись, они внезапно погибают в автокатастрофе, умирают от скоротечного рака или бросаются на рельсы из-за мирового кризиса, угрожающего их бизнесу.
Желающим жить долго, сохраняя доброе здравие, зарубежная статистика дает четкие рекомендации; американцы обследовали 450 человек, достигших 100-летия, и установили: эти люди всегда работали, занимались делом, легко принимали неудачи, отличались общительностью и покладистым нравом; ели простую пищу, рано ложились и рано вставали, имели ясный разум и верили в Бога. Ученые в ходе длительного 28-летнего исследования 5286 человек, живущих в округе Аламеда, штат Калифорния, выявили, что смертность среди людей, еженедельно или чаще посещающих церковь, на 25 процентов ниже: понятно, верующие, как правило, мало пьют, не курят, состоят в стабильном браке, они общительны, оптимистичны и настроены на вечную жизнь. Вывод: «лучше приобщиться к Церкви, если не хотите умереть молодыми».
Геронтологи говорят о «психологической поддержке пожилых», но разве не наоборот, разве не старики могли бы оказывать всякую помощь из собственного примера, чего не заменят никакие теории. Как полезно читать письма древнего философа Сенеки (4 до РХ – 65), который, даром что язычник, с замечательным юмором писал ученику: «Недавно я говорил, что старость моя совсем близко, а теперь боюсь, что старость у меня уже позади…считай меня в числе совсем дряхлых и доживающих последние дни… и все же гнет возраста чувствует только тело, а не душа, и состарились одни лишь пороки и то, что им способствует… Душа моя бодра и рада, что ей уже почти не приходится иметь дело с плотью; большую часть своего бремени она сбросила и теперь ликует и спорит со мною о старости, утверждая, что для нее сейчас самый расцвет…».
к оглавлению
Старость – возмездие?
А как век-то, век-то старый
Обручится с лютой карой,
Груз двойной с груди усталой
Уж не сбросит вздох удалый…
Е. Баратынский.
Когда дряхлеющие силы
Нам начинают изменять
И мы должны, как старожилы,
Пришельцам новым место дать, –
Спаси тогда нас, добрый гений,
От малодушных укоризн,
От клеветы, от озлоблений
На изменяющую жизнь;
От чувства затаенной злости
На обновляющийся мир,
Где новые садятся гости
За уготованный им пир…
Ф. Тютчев.
Книги о старости пишут профессиональные психологи, разного, но, как правило, не обсуждаемого возраста, то есть личного опыта не имеют. Беда в том, что вряд ли многие из нас, преодолевая возрастные рубежи, фиксируют их: живем как придется, уроки проходят мимо, мало чему научаемся, с выводами опаздываем, факты текущей реальности считаем преходящими пустяками. По высокому счету каждое мгновение жизни ценно и важно, поскольку не подлежит исправлению, а тирания совести неумолима.
В какой-то степени старческое состояние можно представить: когда, например, плохо спал, навалился трудный день, сильно устал; притупляется острота восприятия, нарушается координация, бредешь как в тумане – и вдруг без всяких заметных причин оступаешься на лестнице, врезаешься в стеклянную витрину, почему-то оказываешься на мостовой посреди орущих автомобилей.
Помнит ли кто, как брезгливо морщился при виде беспомощного инвалида, как ржал над «старым п….ном» соседом, как досадливо отмахивался от просьбы своей недужной бабушки свозить ее в церковь. Быть может, имеет основание догадка (В. Непомнящего), что мертвенное бездушие Онегина – следствие высокомерного презрения к «не в шутку занемогшему» дяде. И прочие так называемые лишние люди русской литературы: Печорин, Чацкий, Рудин, страдая той же внутренней холодностью и вялостью, общество обвиняли, роптали на судьбу, но ведь расплачивались же, по-видимому, за свой эгоизм, барство, равнодушие и праздность, которых не пытались преодолеть. Предубеждение против старости непременно будет отомщено, презирающий стариков сполна хлебнет презрения и отвержения, если дотянет до того рубежа.