- Когда именно?
- Я не помню. Я... не могу сейчас припомнить.
Он запнулся и судорожно вздохнул. Туманная пелена, скрывающая его прошлое, стала еще гуще. Все, кроме научных фактов и воспоминаний о работе, превратилось в ничто, в вихрь, который унесся в небытие. Уже наедине с собой, в своей комнате, он снова попытался разрешить загадку трех пропущенных, дней в его прошлом. Что подозревали тераписты? Что он мог сделать за это время? Почему они считали, будто он получил сообщение из рук Дана Хоррока и знал о пироподах, фузоритах или о том, как создать нереактивный двигатель. Кое-что он понял из рассказа Лескьюри, но ясности эти детали не прибавили. Хоррок покинул борт "Кристобаля Колона" с описанием и образцами животных из Рифов Космоса. Неужели Машина подозревала, что он связался с Райлендом, прежде чем его поймали и отправили в орган-банк? Райленд пытался решить эту головоломку, но не видел и намека на разгадку. Как рассказала Донна Криири, между стуком в его дверь и появлением полиции Плана действительно прошло три дня. Но неужели тогда к нему стучал Хоррок? Если так, что стерло воспоминания? Он смотрел на стену перед собой и пытался проникнуть сквозь серый туман в сознании. Он попытался припомнить Хоррока, на котором, наверное, еще была форма, но она была испачкана, забрызгана кровью, ведь он был ранен, тяжело дышал от усталости, от напряжения побега и тащил с собой черный полотняный полетный саквояж, в котором хранились украденные записи и образцы... Эта картина стала почти реальной. Или это была только игра воображения? Принес ли ему Хоррок какую-то информацию, необходимую для создания нереактивного двигателя? Он не мог вспомнить. Наконец, он погрузился в беспокойный сон, в кошмар, где он и Хоррок спасались бегством от полиции Плана. На следующее утро Райленд первым делом пошел к клетке пространственника в ракетной шахте и замер на месте, охваченный испугом. Истекая кровью, пространственник неподвижно лежал на дне клетки. Райленд бросился к дверце и вошел в клетку. Существо не испугалось оно успело к нему привыкнуть. Пространственника окружала гаснущая туманная аура, глаза его потускнели, но когда вошел Райленд, они снова загорелись гневным огнем. Существо поднялось в воздух. Поняв, что происходит, Райленд спиной вперед выскочил за дверцу, захлопнул ее и вовремя. Пространственник устремился на него с молниеносной быстротой. Клетка покачнулась, когда он ударился о захлопнувшуюся дверь. Кровь заструилась по прутьям решетки, оторвался клок золотистого меха. Животное рухнуло на пол, жалобно мяукая. Первый раз за все эти годы Райленд почувствовал настоящее бешенство. Он стремительно повернулся на каблуках.
- Готтлинг! - рявкнул он. - Дьявол вас побери, что вы наделали?
Появился полковник, вид у него был ядовитый и самодовольный.
- Здравствуйте, мистер Райленд, - кивнул он.
Райленд приказал себе успокоиться. Лицо Готтлинга больше, чем обычно, напоминало череп, радарные рога антенн придавали жесткому и холодному лицу сатанинское выражение. Но антенны были не просто украшением. Хотя Райленд и являлся руководителем Группы, он оставался опом. Холодная самодовольная усмешка, тронула углы рта Готтлинга, и этого было достаточно, чтобы напомнить о шатком положении Райленда. Одно прикосновение к кнопке радара на портупее Готтлинга - и Райленду конец.
- Вы опять мучили несчастное создание! - взорвался Райленд.
- Очевидно, это так, - спокойно согласился Готтлинг.
- Черт побери! Я приказывал...
- Заткнись, оп! - улыбка с лица полковника исчезла совершенно. Он сунул Райленду листок телетайпа. - Сначала прочти вот это, чтобы не напортить самому себе!
Райленд поколебался, потом взял листок. Там значилось:
ИНФОРМАЦИЯ: "Настоящий ход работы признается неоправданно замедленным. Связь метода исследований и аварий должна быть изучена на предмет вероятности".
ИНФОРМАЦИЯ: "Возможно, Райленд связан с прямым саботажем туннелей, реакторов, ионных двигателей".
ДЕЙСТВИЯ: "Руководство Группой вернуть генералу Флимеру. Дополнительные действия производить полковнику Готтлингу по его инициативе".
Райленд в изумлении смотрел на бумагу. Машина снова изменила решение! Но, по правде, не собственное положение больше всего волновало Райленда сейчас. Опасность грозила пространственнику.
- Дополнительные действия! - прогремел он. - Послушай, ты же его убьешь!
Готтлинг пожал плечами, рассматривая пространственника. Тяжело дыша, животное лежало на металлическом полу и смотрело на них.
- Возможно, но я не стану ждать, пока оно само умрет, - задумчиво сказал полковник. - Паскаль не хочет производить вивисекцию, но он вряд ли осмелится отказать, когда получит приказ Машины, - он усмехнулся с ледяным выражением. - Вы все из одного теста, ты, он, дочка Планирующего, Паскаль Лескьюри. Боитесь вида крови. Но боль - это не заразная болезнь. Не надо бояться боли других, это на вас не перейдет, честное слово. Наоборот, - он развеселился, - на страданиях других можно многому научиться.
- Я доложу это Донне Криири, - сухо сказал Райленд.
Полковник широко раскрыл глаза.
- Неужели? Значит, для обороны тебе требуется дочка Планирующего, - он подождал некоторое время. Потом сказал снисходительно: - Но это не имеет значения. Ничего у тебя не выйдет, Райленд. Мисс Криири сейчас на Луне. Ты понял, оп, все, что случится с пространственником, зависит теперь только от меня.
* * *
Райленд рывком распахнул дверь своей комнаты и направился прямо к телетайпу. В комнате сидели Опорто и общительница. Он задержался на мгновение - кажется, он чему-то помешал, но чему? Неважно.
- Опорто! - крикнул он. - Какой номер вызова у Донны Криири?
Опорто кашлянул.
- Да ну же, Стив, я не знаю. Три? Пятнадцать?
- Не тяни, - с угрозой предупредил его Райленд.
- Три.
Райленд ударил по клавише телетайпа.
ЗАПРОС: "Прошу разрешить прямой контакт с Донной Криири, станция три".
Телетайп едва ли не мгновенно выстучал ответ:
ИНФОРМАЦИЯ: "Отказ".
- Вот видишь, - благоразумно пояснил Опорто, - ничего не вышло. А ты думал, что Машина свяжет свои контуры с...
- Молчи, - Райленд снова начал печатать, требуя связи с самим Планирующим.
ИНФОРМАЦИЯ: "Отказ".
- Видишь, Стив? Это бессмысленно. Отчего ты так разбушевался?
Райленд объяснил, отчего он так разбушевался.