Мужчина спускался первым, прощупывая дорогу. Рихард стоял наверху, вспоминая свой сон, и будто бы отчётливо видел, где раньше находились ступени, а пальцы ещё ощущали канат с узлами. Одну из деревяшек, точнее потемневший от времени обломок, зажатый между камней, даже нашёл ближе к середине спуска, как раз напротив дерева с изогнутым стволом, мальчик поприветствовал исполина как старого знакомого, оно и вправду оказалось гораздо выше, чем в видении. В груди стало тепло, но волосы на голове зашевелились. Накатило предчувствие, что сон был сном только отчасти.
Позади бесхитростно и грубо ругнулся Алек, едва не оступившись на камнях. Но Гарг, уже достигший низа, громко и чётко проговаривал, куда ставить ногу и обо что опереться руками. Бэна снова не было.
— Обуза, — сплюнул Алек, проходя мимо. Рихарду захотелось его ударить.
Феникс отошёл, чтобы видеть весь спуск, но Бэна там не оказалось, зато его фигура застыла в начале каменного языка. Снизу толстяк выглядел двухголовым из-за объёмной сумки.
— Спускайся! — крикнул Рихард.
— Я сейчас… Только… — донёсся слабый отклик.
Туча больше не хотела ждать. Взвизгнула молния и ужалила камни неподалёку. Кап-кап, ш-ш-шу-у — рьяный ливень подбирался всё ближе, с минуты на минуту он накроет ущелье и горы. Рихард поморщился. Тепло внутри медленно уходило, чувствуя противодействие другой стихии.
— Бэ-эн!
Тишина. Гарг и Алек уже бежали к пещере.
— Бэн! Давай!
Фигурка наверху приблизилась к краю. Рихард даже снизу видел, как его покачивало. «Да что же этот дурак делает⁈». Феникс снова нащупал перо, к которому привязал Бэна, уже готовясь произнести слова призыва, как вдруг сверху раздался крик:
— Йаху-у-у! Я властелин мира! — И громкий заливистый смех.
А потом молния ужалила снова. Позади Бэна. В скалу.
Почернело. Сверкнуло. Загрохотало. Каменный водопад гремел по спуску. Фигурка наверху исчезла. Рихарда сбило с ног обломком скалы. Но, прежде, чем упасть, мальчик успел крикнуть: «Эстебан, ты мне нужен!» — и ударился головой о землю. Мир померк. И сразу вернулся. Бэн встряхнул Рихарда за плечи, поднял и потянул в пещеру. Феникс мотал головой приходя в себя, чувствуя ноющую боль над правым ухом. Звуков не было. Как и тогда, в драке с Августом. Навстречу выбежал Гарг, ловко подхватил мальчика с другой стороны, и с первым шквалом дождя по их пыльным следам, путники оказались в пещере.
Рихард смотрел, как шевелились губы мужчины, и ничего не слышал, все силы ушли в зрение. Юный Феникс увидел, как что-то говорил Бэн, пряча глаза под напором Гарга, как Алек ушёл вперёд, в темноту, затем перевёл взгляд наружу. Каменный язык исчез. Его обломки валялись на берегу и в бурлящей от ливня реке, разбросались почти до середины пути к пещере. И напротив последнего из них, на почти затопленном островке стояло кривое старое дерево, опалённое молнией. На его стволе, примерно на уровне глаз, чуть поблёскивала ржавая пластина. Время сбило с неё краски, но Рихард был уверен: она — та самая, из сна.
Звуки вернулись внезапно. Первым мальчик услышал удивлённый вскрик Бэна. Гарг поднял над собой левую руку, и из ладони вверх вырвалось пламя, как факел, разгоняя сырую темноту пещеры. Рихард обернулся. В шаге за ним лежали кости и череп большого животного. Острые клыки внушали ужас, наверняка, при жизни зверь был выше любого человека. Из сна пришло имя. И было оно — Хирма.
Рихард погладил огромный, в полтора обхвата череп, и поднял взгляд. Низкий свод потолка, чуть подкопчённый посредине, был на удивление сухим. В свете огня виднелись разные рисунки на нём: горы и реки, силуэты людей, странные животные. Гарг дал рассмотреть и повёл спутников дальше, а вскоре с восторгом в голосе попросил снова взглянуть вверх. Там были изображены трое: взрослый и два ребёнка — судя по росту.
— Это отступник Айлах и его младшие дети. Говорят, это его последняя картина.
— Нет, — шёпотом сказал Рихард, но к нему всё равно обернулись.
Мальчик отмахнулся и вновь посмотрел на одну из маленьких фигур: чёрный плащ с красными ромбовидными узорами. Именно так выглядела Соломея в его сне. Вторая маленькая фигура выглядела чуть смазанной, но Рихард узнал те синие штаны, которые были на нём в ночь видения. Такое немыслимое совпадение не умещалось в голове, и оставалось лишь запомнить и следовать дальше.
Снаружи лило и шумело. Гулкое эхо бросалось на стены, отражалось и множилось, рассыпаясь лёгким шелестом. Из узкого бокового тоннеля показалась стая летучих мышей. И путников разом передёрнуло. Крылатые твари, пища, облетели и растворились во тьме. Заслоняясь от широких крыльев, Рихард коснулся над правым ухом — там уже не болело и ссадины не было — сила Феникса незаметно исцелила его.