— Неужели твои родители так просто отпустили юного птенчика двенадцати годков от роду?
— Ну, нет, — насупился мальчик, — папа хотел пойти со мной, просил у мэра, но тот ему не разрешил.
— Кто твой отец? Хотя, подожди, знаешь ли ты отцов и матерей своих родителей? Если знаешь, скажи мне их имена.
Выцветшие оранжеватые глаза старейшины, казалось, смотрели сквозь него. Рихард поёжился.
— У меня есть дедушка Педро и бабушка Магда по папе. Деда — врач, хотя все считают его шарлатаном и изгоем. Но к нему всегда прибегают за помощью. А бабуля — смотрительница Дома Матерей.
— Врач? Педро? А не однорукий ли это Педро?
— Да. Вы знаете его?
— Горы милостивые! Конечно, знаю!
Старейшина смеялась так долго и заразительно, что мальчик тоже не удержался и прыснул. Утерев слёзы, она сказала:
— Этот горный козлик к нам раньше частенько захаживал. Тот ещё сердецеед! Как за ним девки вились! У-у-у! Не удивительно, что отец тебя всё время опекал. Педро ведь его самого постоянно в детстве бросал на долгое время. Видать, отец не хотел тебе такой судьбы, всего себя вложил. Хороший он у тебя! — Старушка причмокнула губами и спросила: — Значит, вы сейчас идёте к маяку?
— Да. Вот только нам торопиться надо. Времени до отлива осталось немного…
— И ваш провожатый не в силах вас провожать, — закончила старейшина. — А ты не думал попросить у нас кого в подмогу?
— А можно? — с надеждой спросил Рихард.
— Нельзя. Но и сгинуть я вам в моих горах не дам. Горы не любят мертвяков, особенно детей. Поэтому отправлю с вами одно шило. А то всех с ума сводит. Глядишь, передерутся так скоро.
Она вставила кривые мизинцы в рот и оглушительно свистнула. Рихард слишком поздно зажал уши и ещё долго от этого звенело в голове. И тут дверь открылась. На пороге стоял тот самый незнакомец в пёстром и широко улыбался.
— Мару, пойдёшь с ними. Авось, мозги появятся и совесть.
— Бабуля, а если я не хочу? — возмутился тот.
— Мне всё равно, чего ты хочешь. Проваливай.
Старейшина подняла руку, и Мару поднырнул под неё, обнял старушку. Та гладила его по голове, крепко прижав к себе и целуя в лоб.
Глава 35
Нолан берется за дело
Рихард
Едва рассвело, за ними явился Мару. Четверо чужаков спрыгнули с мягких постелей и бросились одеваться. После бани и плотного ужина накануне спали как убитые, но дорога звала, и задерживаться им не хотелось. Завтрак взяли с собой. Жители Скрытой деревни предлагали то одно, то другое, но путники, наученные опытом, выбрали воду. Новый проводник смеялся и говорил, что дальше источники будут на каждом шагу, но ребята только кивали и наполняли флягу за флягой.
Когда попрощались с ранеными, вынесли сумки к статуе Феникса и Рихард вернулся в лекарское крыло. Нужная комната находилась в конце коридора. Распахнул дверь без стука, вошёл и увидел девушку, склонившуюся над лежащим. Она резко выпрямилась и обернулась, рыжие косы взметнулись в воздухе, глаза метали гром и молнии.
— Чего надо? — резко спросила она.
Но Рихард смотрел не на неё, а на человека на кровати. Тот закрывал лицо руками, дрожал, а ведь всего пятнадцать минут назад был открыт и улыбчив. Девушка вздёрнула подбородок, выпятила грудь и пошла чужаку навстречу, топая каблуками и гневно сопя. Феникс упёрся плечом в дверь, когда рыжая попыталась её захлопнуть, и серьёзно ответил:
— Лейла, мы уходим и мне надо с ним поговорить.
— Мне-то какое дело? Раз собрались, так и уходите. А больному не мешайте. Хватит!
В коридоре раздался шелест многослойных одежд, звяканье украшений, игривый смешок, и раньше, чем Рихард успел обернуться, в комнату проскользнул Мару и обхватил девушку за талию, заворковал:
— Ну-ну, пошли поболтаем напоследок, я ведь тоже ухожу. Разве ты не будешь скучать без меня, лисичка?
Лейла зашипела, пытаясь вырваться, но Мару намотал на руку её тугие рыжие косы, притянул к себе и что-то зашептал в ухо. Она вспыхнула, глаза и рот приоткрылись, а руки обвили шею поверх пёстрого шарфа и россыпи украшенных косичек. Мару подмигнул Рихарду и увлёк девушку в коридор. Дверь тихо закрылась.
— Алек, мы уходим прямо сейчас.
Мальчишка приподнялся на кровати. Его взгляд метался по комнате, не останавливаясь на посетителе. Серый шарф, повязанный до самых бровей, бросал тень на глаза, делая их испуганными. На шее и щеках наливались синяки, нижняя губа кровоточила. А ведь недавно этого не было! Рихард скрипнул зубами.