Рихард скользнул следом, дотянулся до длинной верёвки, перекинутой через крюк в центре потолка, спустил другой конец, привязал к нему фонарь и поднял его как можно выше, чтобы тени оказались под ногами, не занимая пол. Снаружи сверкнула молния, вспыхнул контур входа, занавешенного одеялом.
— Летом будет пятнадцать, — улыбнулся Бэн, оглядываясь. — А тут хорошо, мне нравятся книги… Дома у меня их мало, и те в основном учебники, да по животноводству и всяким растениям. Мама говорит, что читать некогда — работать надо.
Он повесил куртку на крючок у входа, прошёлся вокруг, разглядывая маленькие картины на спилах деревьев, украшавшие торцы стеллажей. Они убегали в глубину пузатой скалы и дальше, под гору, туда, куда уже не доставал свет фонаря. Вокруг пустого пятака в самом начале стояли изящные полки с лёгкой литературой, под ними толклись плетёные корзины со свитками и тубусами. На отдельной этажерке поблёскивали расписные чашки и медный кувшин, в котором грели воду, рядом в деревянном ящичке благоухала ромашка. Остальные чайные травы почти все выпили: и малину со смородиной на хрупких черенках, и липовый цвет, и шалфей с душицей, что уж говорить о мяте. Юный Феникс по-хозяйски закрыл крышечки травяных сборов, чтобы не попадала пыль, Бэн с восхищением поглаживал глазурованные бока чашек и всё бормотал: «Красиво как!.. Удивительно!..».
Рихард краем глаза наблюдал за ним и прикидывал, что здесь могло бы оказаться ему полезным в странствии. И понял: карта. Он никогда не покидал Красных гор и Лагенфорда, а о других местах только слышал. Поэтому нужно узнать о мире вокруг как можно больше, пока есть возможность.
— Ищем карту! — распорядился мальчик, и сын пастушки с готовностью кивнул.
Вместе они углубились в многообразие книг и свитков, громко зачитывая друг другу названия: «Техника дальнего боя 'Парящий Феникс», «Лекарственные растения, сбор, обработка, применения», «Всё об ардоли. По следам кузнецов пустыни Нархейм», «Дети богов, предания и легенды», «Тайная техника слежения», «Искусство говорить и слушать», «Мифы и легенды Шайрикского моря», «Дорожные записки изгнанника. Первая из трёх связок», «Кровосмешения детей богов», «Великаны севера», «Песни разных людей мира, услышанные и записанные мастером историй А. А. Ж.–Б. и его друзьями».
— Ой, можно почитать?
Бэн открыл последнюю книгу, замычал, подбирая мелодию. Он задерживался ненадолго на каждой странице, кивая и напевая себе под нос. Рихард улыбнулся и подошёл ближе, разглядывая песенник. Страницы были жёлтыми и старыми, некоторые украшали загогулины и рисунки музыкальных инструментов. Бэн пропустил те, где растеклись чернила, прочёл очередной стих, хихикая и хмурясь, пухлым пальцем провёл по срезу, поддел лист с загнутым уголком, перевернул и вдруг замер. Глаза расширились, взгляд стал встревоженным, непонимающим, губы беззвучно шептали строки, лицо стало пунцовым.
— Не может быть…
— Что там? — Рихард склонился над книгой, прочитал:
'Застольная песня в Цветочной столице. Исполняется в трапезных при общих банях.
Бедняжка Луиза
Бедняжка Луиза из северных гор
Была весела, хороша и строптива.
Бедняжка Луиза, дочь пастуха,
Наивна была, горяча и ретива.
Не каждый мужчина мог обуздать
Красивую деву, бедняжку Луизу.
Кому бы, кому бы могла она дать
Бутон свой не сорванный, верно хранимый?
Кто станет заблудших овечек пасти,
Тот славу себе сыщет в народе.
Овечек ничто не сможет спасти,
Руно золотое не кроет их плоти.
И рыцарь смердящий из дальних краёв
Пришёлся по вкусу бедняжке Луизе,
И как он наполнил её до краёв,
Так царство шаталось, гудело дней десять.
Как срезал кудри с овечки пастух,
Ему не нужна она стала ни капли.
Заблудших овечек не стоит жалеть,
Они сами просят пастушечьей палки.
Бедняжка Луиза из северных гор
Была так грустна, тучна и противна,
С ребёнком под сердцем отправилась в дом,
Где папкины розги научат быть сильной.
Бедняжка, бедняжка, заблудшая дева,
Руно золотое отдала за так.
Заблудших овечек не стоит жалеть,
Они сами просят пастушечьей палки'.
— И… что? — пожал плечами Рихард, не понимая, зачем в песне про овец какие-то цветы и девушка с неясной судьбой, и почему там же про Смердящего Рыцаря, которого упомянули Гурджег и князь Азару.
Бэн взглянул на мальчика, отвёл глаза, молча закрыл книгу и засунул на полку повыше.
— Давай искать карту, зачем эти песни про овец нужны? — с раздражением сказал юный Феникс и перешёл к корзине со свитками.