Задрожало одно из чешуйчатых колец — поднялся хвост впереди и медленно опустился на воду. И всё стало будто бы заторможенным. Странным. И люди, летящие с корабля, казалось, зависали в воздухе. И так же неспешно то падали в воду, то стукались о серо-синее тело монстра и соскальзывали с него в вязкий туман, вот только голова чудовища на гибкой шее следовала за ними. И не было ни криков, ни всплесков тогда.
Седой позади нырнул — лодку швырнуло вперёд, почти к самому кораблю, и оттянуло обратно. И вот уже два чудовища вновь сплелись, истязая деревянный остов. Мимо Феникса пролетел чёрный прямоугольник ткани, с него скалился череп и рядом была птица с красным вееровидным хвостом.
Рихард, оцепенев, стоял, привалившись спиной к надстройке, смотрел. Губ коснулся щербатый металл — знакомое чувство. Лёгкие с болезненным вздохом расправились и сжались, передавая весь воздух свистку. Жалобная трель потонула в рванине тумана. Монстры застыли. Оба. Вытянув шеи, буравили смельчака холодными взглядами блёклых глаз. Маленькая человеческая фигурка с двумя клинками с отчаянным криком бросилась с верхушки накренившейся мачты на серо-синего, но тот даже не дёрнулся.
— Уходите и больше сюда не возвращайтесь, — дрожащим голосом прошептал Рихард.
Слова вырывались толчками через узкую прорезь свистка. Мальчик с трудом опустил окоченевшую руку, сделал шаг вперёд, не видя, угадывая, что оцепенение с монстров начало спадать. Ещё один короткий робкий шаг. Щипок себя за бок — слишком слабо, но это помогло. Появились злость и решимость. «Феникс я или кто?» Сила сгустилась в локтях, жарко, пламенно распахнулись крылья алые, Рихард взлетел, чтобы быть на уровне глаз чудовищ и выкрикнул единственный, пришедший в голову приказ:
— Убирайтесь туда, откуда пришли, и больше не возвращайтесь!
Звонкий голос разнёсся над стонущими волнами. Мигнули две пары круглых глаз. И тут же седое чудище взвыло и кинулось в его сторону. Обдало смрадом, клыки мелькнули близко — мальчик едва успел уклониться. Но нет. Проворства монстру было не занимать. И боль вспыхнула в правом плече, повисла безвольно рука, и синие искры потекли сверху в густой фиолетовой жиже. Чудовище взвыло, наглотавшись огня. Крылья хлопнули и пропали. Рихард швархнулся сверху, со всего маху о палубу, задыхаясь, хрипя, успел заметить, как корабль развалился надвое.
Лодку болтало, швыряло, вода заливала за борт, в рот, в глаза. Верх перепутался с низом. Жёстко и больно. Под закрытыми веками бились красные пятна. Тело раздирала такая боль, что мальчик замолотил ногами, скуля и срываясь на крики. Мир накренился вбок, но что-то позади удерживало тело на одном месте, выкручивая правые плечо и руку.
Тьма упала и погребла его под собой.
Он очнулся, скрутившись в комок на левом боку, с трудом вытянул ноги, не смог лечь на спину, еле открыл глаза. Вокруг ещё чернела низкими тучами ночь, в стороне жалили молнии, лодку качать перестало, воды в ней оказалось всего чуть-чуть. Рихард слегка приподнял голову, дрожа, стуча зубами, удивляясь, как ему и их судну удалось уцелеть в этой бешеной пляске. Он надеялся, что Лукреция не сглупила и осталась сидеть в надстройке, чтобы не стать закуской чудовищ. Вяло пошевелился. Ног не чувствовал вовсе и правую руку тоже. Огонь, непослушный сейчас, проблесками скакал на перьях левой. Прижав её к рвано вздымающейся груди, Феникс покрепче сжал свисток, поднёс к губам, хотел свистнуть, но воздуху не хватало, да и кому что приказать не знал. И снова звуки пропали, как тогда, на представлении. Но вернулся Блиц. Он сражался, там, за пеленой, застилающей глаза мальчика, освобождённый от чар свистка. Израненный, храбрый, маленький, по сравнению с сородичами, Блиц сражался за своего бывшего повелителя.
Рихард едва улыбнулся и прошептал:
— Дружок, ты нас не оставил…
И вновь пришла тьма…
Кто-то выкручивал пальцы, стискивающие свисток. Рихард с трудом пошевелился, попытался лечь на спину, но боль от плеча по всему телу не дала это сделать. Он резко открыл глаза. Чужой силуэт. Мгновение, чтобы понять, рассмотреть. Светлые волосы над широкой повязкой торчали дыбом, кривая ухмылка, одежда в бурых разводах.
— Прости, но это тебе не принадлежит. Это сокровище моего народа. Верни!
Феникс вдавил кулак со свистком под свой подбородок, призвал огонь. Чужак отдёрнул руки и набросился снова, шипя и ругаясь от ожогов. Жёсткими пальцами схватил Рихарда за лицо, дёрнул вверх.