Прошла пара дней, но все было недвижимо в поместье Блак-Дормон. Все эти дни я проводила в библиотеке, разыскивая самые интересные экземпляры книг и читая их иногда. Мне больше доставлял удовольствие сам процесс поиска книги и то вдохновение от понимания, какая это ценность и редкость, ведь на самом деле, эти книги были полезными только для специалистов в том или ином деле, но никак не для меня. Мистер Драгонштольц, которого у меня никак не получалось называть Рихардом не появлялся мне на глаза и, по-моему, вообще уехал из поместья, а если даже и так, то меня вряд ли бы предупредили. Моя матушка и Табита уехали вчера рано утром, пожелав мне всего самого лучшего и обещавшись писать. Я осталась совершенно одна в огромном поместье, абсолютно не зная, как себя вести, как быть, что мне можно делать, что нельзя. Конечно, в поместье я была не одна, там еще было около сотни различных слуг, которые относились ко мне со сдержанным безразличием и презрением, если честно, несколько раздражавшим меня. Не люблю, когда люди относятся ко мне с таким снобизмом, меня тянет поставить их на место, а это занятие отнюдь не для милой леди, к тому же являющейся лишь гостьей. Но, впрочем, для себя я решила, что, если все же кто-то перейдет границы дозволенного, я не постесняюсь, чтобы постоять за себя. Однако в этом решении я не была уверена и старалась об этом не думать.
Мистер Драгонштольц отдал мне несколько больших комнат в жилом крыле и свою нянечку Розану, как я поняла нянчившую еще его в юном возрасте. Зачем она мне я так и не поняла, так что старательно избегала разговора с ней, хотя и жила в смежной с ней комнате. Так что пока мои мечты о веселой и полной приключений жизни не желали сбываться, и я просто бездумно теряла время.
Я снова чихнула, с трудом вытащив из-под полки книгу, которую использовали, как подставку, чтобы полка не шаталась. От моего чиха поднялось маленькое облачко пыли, заставившее меня прочихаться еще пару раз.
- Будьте здоровы, Амия.
Я еще раз чихнула, но видимо уже по инерции и, потирая нос, обернулась. Рихард стоял около одной из полок, небрежно прислонившись к ней, и на вытянутой руке держал шелковый платок.
- Спасибо, - тихо проговорила я, забирая у него платок и проходя мимо, я тщетно пыталась унять расшалившее сердцебиение.
- Что это? - Видимо хозяин поместья Блак-Дормон увидел книгу, которую я все еще продолжала сжимать в своих руках, - Зачем тебе это старье?
Я замерла, не смея двигать. Всего в одну секунду он перешёл с уважительного ‘вы’ на панибратское ‘ты’, и сейчас требовал от меня ответа. Но я не знала, что ему ответить, вряд ли бы он меня понял. Как это объяснить? Да и если бы я могла ему это достойно объяснить, вряд ли бы захотела. Сейчас отчего-то у меня пропало всякое желание с ним разговаривать, и еще этот переход... Говорит так, словно мы с ним старые друзья!
- Если ты хотела меня ограбить, то могла взять и что-то более ценное, - в его голосе прозвучала насмешка, он хотел продолжить, но мой возмущенный взгляд заставил его замолчать.
- Я не собиралась грабить вас, мистер Драгонштольц, - медленно произнесла я, не отрывая от него своего пронзительного взгляда, и выделяя голосом слово ‘вас’, - но если я создала именно такое о себе мнение, то мне очень жаль.
Я небрежно бросила книгу в стопку таких же, мною спасенных и теперь лежавших грудой на столе, а затем, резко развернувшись на каблуках, последовала к выходу из библиотеки. Я знала, что это сработает, мощно, ясно и четко. Я шла, едва скрывая ухмылку, уже зная, что он меня остановит.
- Мисс Розард. - Я широко ухмыльнулась, вот уже и ‘мисс Розард’, приятно слышать, что урок принят к сведению. Я скрыла радость под маской строгости и чуть повернула голову назад, слушая. - Мой платок.
Первой мыслью было швырнуть платок ему в лицо, но я понимала, что моя вспыльчивость здесь только усугубит положение. Я подошла к Рихарду, стоящему словно прекрасная статуя с непроницаемым лицом передо мной, и грациозно вложила платок в его руку, стараясь не смотреть ему в глаза, так как чувствовала, что рассмеюсь. Я едва сдерживалась от этого, мне было так хорошо от осознания, что это не подействовало, что он был сильнее и хитрее, что впору уже было озаботиться моим душевным состоянием. Я шла медленно и гордо до двери, как настоящая леди, но едва за мной закрылась дверь, я засмеялась так громко, как могла, я шла по коридору и не могла остановиться. Однако в моменты, когда я должна была вдохнуть хоть каплю воздуха и переставала смеяться, я вдруг услышала странный звук из библиотеки и, прислушавшись, засмеялась еще больше. Из библиотеки раздавался громогласный мужской хохот.
Вечером я была приглашена на ужин к мистеру Драгонштольцу, я была так удивлена, что три раза переспросила у дворецкого об этом. Я сидела на кровати в своей комнате и пыталась осознать эту мысль. Я не хотела идти туда по одной простой причине, я слишком этого хотела. Мне было странно от этого чувства, горящим всепоглощающим пламенем внутри меня, я никогда не сталкивалась с таким желанием в своей жизни. Хотелось понравиться ему, этому странному мужчине, похоже, считающему меня лишь маленькой надоедливой девчонкой. Я издала странный полупридушенный вой и рухнула на постель, зарываясь лицом в подушку.