Вернувшись в Берлинский университет, он прекратил занятия на медицинском факультете и целиком посвятил себя изучению политических наук и политэкономии. Прощание с врачом и его дочерью было трогательным. Здесь давали о себе знать не столько любовь, сколько дружба, взаимный интерес. Они радовались, что он решил встать на путь революционной борьбы, и снабдили его кое-какими адресами в Киле, которые могли пригодиться. Продолжал числиться в артиллерийском полку и значился в долгосрочном отпуске. Он-то знал, что в полк больше не вернется. Занимаясь в университете, на политико-экономическом факультете, стал готовить себя к деятельности революционера-профессионала. По свидетельству Лафарга, родители Маркса мечтали для сына о профессорской карьере; по их мнению, он унизил себя тем, что отдался социалистической агитации. Но разве Маркс мог избрать другой путь? И разве сегодня этот путь менее важен, чем тогда?
Экономическая система, которой так хвасталась Германия, разрушилась. Вместе с бесчисленными пролетариями я узнал, что такое голод, и понял, что значит испытывать постоянный недостаток в продовольствии. Я был свидетелем развала германской империи, которую считали государством, имеющим наипрочнейшую поликую структуру. Ни военщина, ни феодальные господствующие классы, ни класс буржуазии не могли указать путь для государства и найти выход для его спасения от всеобщего разрушения. То оке самое было и в лагере противника. Единственная свежая действенная идеология поддерживалась только революционным рабочим движением, в ее поддержку все более развертывалась борьба. Во время пребывания в Берлинском университете я внимательно изучил эти идеи, обратив особое внимание на их теоретическую основу. Я изучил античную философию и философию Гегеля, оказавшую влияние на марксизм, постепенно увлекался чтением работ Энгельса, а потом Маркса. Я изучил и врагов Маркса и Энгельса – людей, сделавших вызов их теоретическому, философскому и экономическому учению, и целиком отдался изучению истории рабочего движения в Германии и других государствах. За эти несколько месяцев я усвоил основы марксизма, уяснил суть диалектического метода, примененного на практике».
Ренегата и оппортуниста Карла Каутского ругали за грубые ошибки еще Маркс и Энгельс. В письме дочери Маркс так характеризовал Каутского: «Он – посредственный, недалекий человек, самонадеян… всезнайка, в известном смысле прилежен… принадлежит от природы к племени филистеров…» И этот филистер жив, здравствует и не так уж стар – ему шестьдесят три года. Зорге видел его несколько раз в Берлине. Каутский еще до войны образовал в германской социал-демократии группу «центра», которая выступает против марксизма. Ревизионист в рабочем движении Эдуард Бернштейн, провозгласивший свой иезуитский афоризм: «Конечная цель – ничто, движение – все!» Правые предатели Шейдеман, Эберт, Носке – эти хоть не лезут в теоретики, а помогают кайзеру и фельдмаршалу Гинденбургу вести войну до победного конца, душат рабочий класс.
…Весть о Великой Октябрьской социалистической революции в России стала кульминационным пунктом жизни Зорге.
«Взрыв русской революции указал мне путь, по которому должно идти международное рабочее движение. Я решил поддерживать это движение не только теоретически и идейно, я решил сам стать его частицей в действительной жизни…»
Это уже была отправная точка сознательной революционной деятельности. Революционная работа! Звать к борьбе, к свержению существующего строя…
Рихарду Зорге шел двадцать третий год.
ПРИЗВАНИЕ – ПАРТИЙНАЯ РАБОТА
Война занимает особое, можно сказать, исключительное место в биографии Рихарда Зорге. И дело тут не только в юношеской впечатлительности. Война помогла ему попять многое. В ее багровых отблесках он увидел не только историю человеческого общества, но и свою будущность. Потому-то его записки и начинаются с этого, определяющего.
«Мировая война 1914-1918 гг. оказала огромное влияние на всю мою жизнь. Если даже на меня не подействовали бы другие факторы, то, как мне кажется, в результате одной этой войны я стал бы убежденным коммунистом».
Но целый исторический период, наполненный бурными событиями, отделяет Зорге от дня вступления в Коммунистическую партию Германии.
В январе 1918 года Зорге уволился из армии, уехал в Киль и постудил здесь в университет. Снова политические науки, право, политэкономия… Используя адреса, которые ему дали еще в госпитале медицинская сестра и ее отец, Рихард скоро связался с руководством лево-