Рихард выходил из Разведывательного управления в хорошем настроении. Урицкий, конечно, отличался от Берзина, но это был настоящий профессионал своего дела. Подвижный, темпераментный комкор сразу выделил главное в докладе Зорге, согласился с его смелыми оперативными предложениями. Начав беседу несколько настороженно, Семен Петрович закончил ее в благожелательном тоне. Самое же главное заключалось в положительной оценке работы его группы.
Зорге наслаждался каждым днем пребывания в Москве. Наконец-то он оказался рядом с любимой женой, которая ждала его долгих два года. Кате на заводе тоже предоставили отпуск, и они все дни проводили вместе. Любящий муж делал супруге подарки, много рассказывал ей о далекой восточной стране, в которой выполнял трудную миссию. Екатерина уже знала, что ее муж Ика, как она называла его, работает в военной разведке, и беспокоилась за его судьбу. Рихард успокаивал ее и, смеясь, говорил, что он везучий и с ним никогда ничего плохого не произойдет. Супруги очень хотели ребенка и стали обсуждать, как назовут малыша. Зорге надеялся, что после возвращения из командировки станет хорошим семьянином, будет воспитывать детей и учить их иностранным языкам. Две недели семейного счастья пролетели стремительно.
Завершающая встреча с Урицким прошла в доброжелательной и деловой атмосфере. Речь снова зашла о крайней важности информации о военных мероприятиях японцев и их подготовке к возможной войне против СССР. Советское военное командование опасается агрессии на востоке, в последнее время на границе с Маньчжурией участились японские военные провокации. Кроме этого, Центр заинтересован в сведениях о внутриполитическом положении в стране, деятельности военно-фашистских организаций и милитаристских кругов. Для этого необходимо расширить сеть надежных информаторов. Начальник управления разрешил Рамзаю продолжить закрепление в германском посольстве, уделяя особое внимание работе с военным атташе полковником Оттом. Он также сообщил, что в ближайшее время в Токио прибудет новый радист. Клаузен прошел подготовку в Москве и в качестве шифровальщика, поэтому возьмет на себя эту работу в резидентуре. Его жена может использоваться в качестве курьера.
После обсуждения ряда оперативных вопросов Урицкий затронул тему недавнего провала шанхайской резидентуры и обсудил с Зорге, как это может повлиять на его работу в Токио. Рихард выразил уверенность в своей безопасности, так как не сомневался, что арестованный советский разведчик не выдаст его ни при каких обстоятельствах.
В конце встречи Зорге попросил организовать его встречу с кем-либо из сотрудников Разведывательного управления, хорошо знающим обстановку в современной Германии, чтобы лучше разобраться в происходящих там событиях. Нацистский режим укреплялся, более явной стала его агрессивность во внешней политике. Рихард предвидел, что ему придется вести разведку Третьего рейха из далекой Японии, и хотел лучше подготовиться. Зорге очень интересовал еще один вопрос: когда закончится срок его командировки. Семен Петрович заверил Рамзая, что это произойдет, как и планировалось, через два года. Урицкий настолько стал доверять и ценить Зорге, что приказал дать ему возможность пообщаться с одним из надежных действующих агентов военной разведки — Герхардом Кегелем, который работал в посольстве фашистской Германии в Варшаве.
Обратный путь в Токио лежал через Польшу и Германию, поэтому организовать эту встречу сотрудникам Разведуправления оказалось относительно просто. Через несколько дней в польской столице известный немецкий журналист встретился с германским дипломатом. Зорге подробно рассказал ему о проблемах Дальнего Востока, ситуации в Китае, обстановке в Японии, где верх в руководстве брали политики, склонные к внешнеполитическим авантюрам.
Его собеседник говорил о драматических для него, немецкого антифашиста, событиях, которые произошли в Германии за последние два года. Нацистское руководство сразу принялось строить то государство, которое считало правильным для реализации своего курса. При этом многие исторические и гуманитарные традиции страны были отброшены как не отвечающие требованиям нового времени. Гитлер упразднил институт президентства и придумал себе собственный титул — фюрер германского рейха и народа. Нацистское правительство получило право без санкции парламента вводить новые конституционные законы. Подавлялось инакомыслие, любая оппозиция не имела права на существование, особым гонениям подвергали все левые силы. Созданное нацистами гестапо в массовом порядке арестовывало подозрительных лиц без санкций суда и следствия.
К сожалению, как отметил Кегель, политический курс Гитлера, направленный на выход из кризиса и отмену условий Версальского договора, вызывал поддержку среди широких слоев населения, в том числе тех, кто раньше на выборах голосовал за социалистов и коммунистов. Активно действовала нацистская пропаганда, которая стремилась внедрить идеологию НСДАП в сознание масс, чтобы психологически подготовить население к предстоящему созданию массовой армии и завоевательным походам с целью расширения «жизненного пространства» для немцев. Пользуясь попустительством США, Великобритании и Франции, Берлин начал ревизию Версальского мирного договора. После выхода из Лиги Наций Германии был возвращен Саар, ранее находившийся под ее протекторатом. В марте 1935 года Гитлер объявил об окончательном разрыве Версальского договора, восстановлении всеобщей воинской повинности и создании регулярной армии — вермахта. Фашистская Германия явно готовилась к войне в Европе, а Великобритания и Франция проводили политику соглашательства и уступок, чем только поощряли нацистское руководство к агрессивным действиям.
Рихард поблагодарил собеседника и, идя в гостиницу, где он остановился, думал о том, что между фашистской Германией и милитаристской Японией много общего. Эти две страны явно стремились к войне, им не хватало «пространства» и ресурсов для реализации своей политики. Нацизм и идеология японского шовинизма также имели схожие черты. Объединяли их крайний антикоммунизм и негативное отношение к СССР, который рассматривался в качестве потенциального военного противника. Если два таких государства начнут координировать свои действия, заключать военные или другие соглашения, это явно усилит военную угрозу Советскому Союзу. Получению информации по этим вопросам необходимо уделять особое внимание.
В Берлин в 1935 году прибыл уже совсем другой Зорге. В немецкой столице появился опытный журналист, получивший широкую известность за свои статьи и репортажи из Японии. У него был партийный билет члена НСДАП, и он не нуждался в дополнительных рекомендациях. Рихард посетил редакции газет, чьим корреспондентом являлся. Главные редакторы выразили полное удовлетворение его деятельностью в Японии и наперебой предлагали печатать его статьи. Он совершил официальные визиты в нацистские ведомства и некоторые государственные структуры. На одном из мероприятий в Доме печати Зорге познакомился со специальным посланником германского министерства иностранных дел Шмиденом. Узнав, что перед ним журналист, работающий в Японии, высокопоставленный чиновник долго не отходил от Рихарда. Оказалось, что он собирался в Токио для переговоров в японском МИДе, и весьма осведомленный в делах этой восточной страны журналист оказался весьма кстати.