В недавние времена (до появления в широком доступе архивных документов по этой теме) частенько рассказывалась в разного рода публикациях история о том, что чуть ли не в апреле-мае 1941 года Гитлер сообщил японской стороне о готовящемся нападении на СССР. С указанием даты нападения и чуть ли не с подробным разъяснением по стратегическому замыслу операции "Барбаросса".
Сейчас звуки по этому поводу притихли. Поскольку ни одного документального упоминания об этом не найдено не только в России, но и в самой Японии. Сегодня историки признают то обстоятельство, что Гитлер до последнего момента тщательно скрывал свои намерения в отношении СССР от японцев. Гитлер не хотел знакомить своего японского союзника со своими намерениями в отношении СССР. Опасаясь как раз утечки информации из Японии.
Соответственно, германский МИД не информировал об этом и своё посольство в Токио. За ненадобностью.
Единственное, что было сделано в этом направлении германским МИДом, это поручение для своего посольства в Токио прощупать почву у японской стороны о её позиции в случае начала военных действий Германии против СССР. Сделано это было примерно за неделю до немецкого нападения.
Как раз эту информацию Рихард Зорге и направил в Москву. 17 июня 1941 года.
Роберт Ваймант выдвинул в качестве мотива недоверия Гитлера к японскому союзнику присущее последнему мнение о японцах как о низшей расе, высказанной им ещё в "Майн кампф". Гитлер полагал, что японцы могли выдать переданную им информацию русским или англо-саксам.
Недоверие Гитлера к Японии особенно усилилось после заключения пакта о ненападении между Японией и СССР. Кроме того, ему казались подозрительными переговоры Японии с США и Великобританией, о которых его союзник практически не информировал его.
Поэтому, почти всё, чем довольствовался Зорге при сборе информации, это разговоры с послом, атташе, сотрудниками германского посольства, курьерами из Берлина.
Но простите, что это за источник такой — посольство страны вероятного противника в третьей стране? Посольство — не генштаб, где хранятся карты и планы вторжения.
Насколько могут быть информированы дипломаты пусть высокого, но, конечно же, не самого высшего ранга? Что в их словах точное знание, а что — их собственные домыслы?
Рихард Зорге добросовестно пересказывал в своих донесениях в Москву мнения, соображения, слова знакомых ему немцев. И это немцы не из немецкой ставки. Не из высоких штабов Вермахта.
Самый информированный из них человек — в ранге посла. Который, как мы видим, по официальным каналам так и не был осведомлен о действительном положении вещей.
Остальные источники Зорге — рядовые немецкие чиновники, проезжие немцы, курьеры и т. д.
Зорге добросовестно пересказывает их МНЕНИЯ.
Вот, например, одно из таких мнений, изложенных Рихардом Зорге в своём донесении в Москву уже после начала войны, в сентябре 1941 года.
Публикация А. Фесюна.
"…Документ N 178
РАСШИФРОВАННАЯ ТЕЛЕГРАММА Вх. N 18068
ТОКИО, 14 сентября 1941 года
Паула [морской атташе германского посольства в Токио] сказал мне, что он уверен, что очередное большое наступление немцев будет направлено на Кавказ через реку Днепр.
Паула думает, что если немцы не получат нефти в ближайшее время, то дальше они должны проиграть войну. Поэтому бои около Ленинграда и Москвы являются более или менее для показа, а главная атака должна быть на Кавказ.
Вот, пожалуйста, Зорге добросовестно передал мнение такого околознающего источника. Высказано оно было за две недели до начала генерального наступления немцев на Москву (операция "Тайфун"). Между прочим, источником этим был не какой-то там рядовой необученный. Им был военно-морской атташе Германии контр-адмирал Веннекер.
Так что, попробуем быть справедливыми. Давайте, обвиняя Сталина в том, что "он не верил Зорге", обвиним его и в том, что он не поверил его информации, что в 1941 году "…бои около Ленинграда и Москвы являются более или менее для показа, а главная атака должна быть на Кавказ…"
Получается, что каждый раз, когда произносятся слова осуждения о том, что Сталин не поверил Рихарду Зорге, читать их надо так.
Сталин, гад, не поверил немцам, которые делились с Зорге своими личными соображениями. Немцам, не имевшим заведомо доступа к действительно наисекретнейшим сведениям о планах немецкого командования.