Поведение Чернявого несказанно озадачило меня. И встревожило. Представляя "широту души" этого "гада", можно было не сомневаться в какой-нибудь каверзе в дюленском понятии - и дюленском масштабе. Фантазия у меня буйная, а возможностей хозяев я не знал, поэтому воображение стало рисовать различные ужасы: я в глубоком космосе в качестве наживки для более крупного зверя; я захожу в туалет под буквой "М", расстегиваю ширинку, а там... остаётся только улыбаться и пудрить носик; такой совсем лёгкий этюдик: меняют местами задницу с головой - ничего страшного, вот только очень неудобно. Но больше всего напугала такая картина: я в образе Царевны Лягушки, со стрелой в зубах, в ожидании, пока какой-нибудь Дурак... ой, простите, Иван, спросит дорогу к ближайшему гастроному... Бр-р-р.
А так иногда хочется сбросить груз комплексов, этот тяжёлый жабий халат! К примеру, Дед Мороз: таскает свой мешок, кому-то машину даст - валяйся потом под ней с солидолом на бровях, кому-то Барби - ищи потом мозги в живом аналоге, кому-то конфету - сосёшь потом ноготь по привычке, пока зима не закончится, кому-то хлопушку - и вырастает пацифист, кому-то улыбнётся - и уже голливудский актёр, помашет строго пальчиком - ряса и обет безбрачия...
Эх, комплексы наши, какие же вы незаметные, какие вы...естественные. Обнажаться плохо? Почему? Потому что у окружающих эрекция и начинают слезиться глаза? Ковыряться в носу плохо? Естественно, ведь таким образом вы отбиваете хлеб у лора и окулиста (внутренний массаж глаз). А то, что постоянно чистят канализацию - это хорошо? Вот то-то. Питаться нужно раздельно? От этого улучшится качество кала? Водку пить вредно? А дышать полезно? А мыльные оперы хорошо действуют на психику? А в булочную на такси слабо? Даже если ты таксист? А "этим" нужно заниматься только в темноте. Чтоб не сглазили. Драные штаны лучше стесняться. Это заразно. Смех - недостаток. Зато серьёзность - это комплекс. Чувство юмора - преимущество обезьяны, упавшей с дерева на пятую конечность. В четырёх остальных - по банану. Далеко от соплеменников не убежишь на заднице. Даже кожуру некогда снять. И горло узкое. Вспомнил, это хохол. Приятно полюбоваться собой со стороны. Это разве плохо? Никаких комплексов.
Да? Что там говорит Чернявый? Я, кажется, трубку от уха отодвинул.
- ...полюбуетесь на продукты биоинженерии и фауны разных планет. Есть такие чудные образчики - волосы сами по себе шевелятся, а штаны лучше придерживать рукой...
Я скептически глянул на Чернявого. И тут мы пересекли некую грань, означающую, что вошли на территорию то ли зоопарка, то ли кунсткамеры. Как я это определил? Ничего особенного. Просто пошла такая сумасшедшая вонь, что впору было плакать. Я бы не отказался от респиратора или ещё чего-либо мощнее - кислородного баллона. Чернявый победно посматривал на меня: мол, это только начало.
Это кто ж так смердит? Из-за поворота выплыл долгожданный объект. Я его сразу же почему-то окрестил - Бухгалтер. Огромная гусеница стального отлива, по верхней кромке - роговой гребешок, один большой фасеточный глаз и множество маленьких проворных ножек - так бы и гоняли кости в счётах туда-сюда, туда-сюда. При нашем приближении этот чудик напрягся: неужели пришли за получкой? Не отдам свои деньги! Не успели мы и сообразить, как гусеница развернулась тылом, и в нашу сторону полетела какая-то прозрачная сеточка, влетевшая в разделявшую нас перегородку. При этом шум стоял неимоверный - гусеница очень живописно трясла своими сегментами, изображая праведный гнев. Видя, что не получится приблизить нас своими "счётами", забилась в уголок, тихонько пованивая. Да, грустное зрелище. С такими чемоданами чужих денег, этой гусенице уже не взлететь бабочкой.
Следующим экспонатом этого зверинца был Профессор. Розовый волосатый шар два метра в диаметре, опутанный спичками разносочленённых ножек, вверху несколько бусинок глаз на стебельках. Сравнить этого уродца с благородным семейством пауков язык не поворачивается - так держался он пафосно и самоуверенно, в отличие от трудолюбивых и простодушных представителей паукообразных. Неторопливый, но смертоносный, как раз тот представитель высшего "поучительного" звена, готовый карать нерадивых слушателей-студентов не розгами, а гильотиной. За всего лишь невнимание к его рассказу, от которого зависит движение звёзд, рождаемость, засуха в Мозамбике и Олимпийские игры в Греции. Хренов яйцекладущий, он не пошевелился при прохождении мимо потенциальной для него аудитории. Была б возможность, всех посадил за парты и долдонил, долдонил, пока зайцы и медведи чётко не выучат ответы. Мелькнула мысль: завидую, пожалуй, различным озабоченным, набившим пузцо специфическими знаниями и непробиваемой самоуверенностью, недоступными мне. Ладно, сдаюсь, иду учиться... Нет, не могу себя пересилить - такой неприятный, истекающий какой-то гадостью, настороженный, ждущий, когда же муха сядет на его очки, чтобы ободрать ей крылышки в качестве эксперимента, а студентов обвинить в вымазывании себя...гм... и очков в частности...
Я встряхнул головой, и наваждение пропало. Оглянулся на свой эскорт - у всех полустеклянные глаза. Благо, мы уже почти прошли чудный вольер. Выходит, этот типаж на психику действует. Ух, ты! Посмотришь, милый паучок, а поскребёшь хитин - и объявятся две руки, две ноги, голова и портфель.
Ещё одним экзотическим жильцом этой тюряги был великовозрастный таракан, отличавшийся от партизан постсоветских коммуналок и общаг габаритами - со взрослого хряка, с большим количеством нервно подрагивающих усиков (в отличие от своих рассудительных родственников, он был явным холериком) и кислотным, ярко-мухоморным окрасом. Он так ритмично и демонстративно дёргал усиками, отрабатывая схемы, что напрашивался вывод - похоже, это Дирижёр. У него явно были проблемы с головой: он то меланхолично замирал, то бросался на решётку, пытаясь дотянуться "дирижёрскими палочками" до скулящих оркестрантов, то принимался бегать по кругу, словно заведённый и жужжа при этом - костеря белый свет нецензурной бранью на своём тарабарском, вернее, интеллигентно - тараканьем.
Сопровождаемые охами и вздохами, тесной кучкой мы двигались вдоль таких странных и непередаваемых существ, что стоило позавидовать (или нет) коллекционной изощрённости того, кто собрал их всех здесь. Никогда не думал, что барьер удивления у меня так высок, но с каждым новым "экспонатом" планка всё равно неотвратимо поднималась. Если и были тут мирные зверушки, я таковых не обнаружил - жильцы вольеров и камер, были ли агрессивно - подвижными или застывше - ступорными, от них шла такая волна враждебности и ненависти, что можно было не сомневаться - при ближайшем знакомстве они с удовольствием вопьются, откусят, разорвут, втопчут, размажут. Раскатают, утрамбуют, изрежут и испилят. На редкость неприятные и отталкивающие экземпляры - и это при том, что стоило посочувствовать их неволе. Кто из них был депортирован с родины, а кто выведен искусственным путём, определить было невозможно - все они были одинаково смертоносны, а творца - или творцов, буде таковые есть - можно только пожалеть - с такими фантазиями в башке вывод один: "крыша" у него (них) явно протекает.
Никакого обслуживающего персонала не было видно, и как кормят зверушек, можно было только гадать: без окон и дверей сплошь изолированные помещения, иногда с вкраплениями той среды, к которой привычен экземпляр. Но чаще всё ограничивалось голыми стенами и оплёванным, изгаженным полом. То ли у владельца зоопарка было такое садистское чувство юмора, то ли он желал максимально взбесить "зверушек", и таким образом более порадовать посетителей. Думаю, этот зоопарк относился к той же развлекательной системе, что и остальной игровой комплекс.
А гости встречались, весёлыми, жизнерадостными стайками обгоняли нас, либо шли навстречу, будто дети в магазине игрушек или такие себе хозяева с большой буквы, выбирающие домашнее животное - мол, такое "безобразие" не прочь держать в свой конюшне. Меня передёрнуло от такой картины: "котик" килограммов под сто запрыгивает на постель и хочет лизнуть, желая разбудить хозяина и напомнить о кормёжке. Ничего, что он весь из слизи - типа линяет, а трёхсантиметровые когти на двупалых лапах, напоминающие шила, свободно пробивают одеяло, просто на языке Мурчика размером со среднюю сковороду в силу эволюции охотничьих пристрастий множество мелких остреньких зубов. Да он хозяину пол лица за раз слизнёт! А представьте Барсика, приносящего хозяину тапочки. Он виляет скорпионьим жалом (типа хвостом) - это признак радости. Ничего, что сама обувь нанизана на пятисантиметровые клыки, просто при этом он выделяет ядовитую слюну наподобие кислоты, и, в конце концов, в тапочках даже подошва плавится. Бр-р.