Я понятия не имел, кто эта женщина, пока камера не поднялась на ее лицо.
Узкие ярко-карие глаза.
Угольно черные волосы, рассыпавшиеся вокруг ее лица.
Бледная кожа с небольшим розовым оттенком.
Джейд.
Мое сердце замерло, не столько из-за женщины в кадре, сколько из-за той, которая не попала в камеру.
— Кто такой Алек Вон? — спросил мужчина, врезаясь в нее настолько сильно, что ее черты исказились, и она закричала от боли. — А? Давай. Гребаная шлюха. Маленькая гребаная шлюха. Кто такой Алекс Вон?
— Я не знаю! Я не… знаю никакого Алека!
Оператор рассмеялся, словно ее рыдания забавляли его, и скрутил ее сосок, прежде чем впиться грязными ногтями в ее задницу.
— Да... вот так, шлюха. Кричи. Кричи громко. Никто тебя не услышит.
— Я... член... опасной группировки. Они найдут тебя. И они убьют тебя! — Ее крики эхом раздались в комнате, и смех мужчин последовал за ними.
— Ты уже будешь мертва, милая.
Ее крик достиг холодящей кости высоты, а затем разбился в тишину.
Камера открыла новую сцену.
В центре того, что оказалось подвалом с высокими стенами и запятнанными шлакобетонными блоками, на стуле сидела фигура, повернутая спиной, ее руки были связаны. Брезентовый мешок был наброшен на голову.
Освещенный лишь светом от камеры, подвал выглядел в основном пустым, с несколькими тенями, застигнутыми на фоне. Возможно, заброшенный, но, когда оператор обошел вокруг жертвы, в кадре появился поднос с инструментами — все покрытые, по-видимому, кровью.
Глубокие хриплые вздохи, сопровождаемые тихим смешком, показали некоторое волнение со стороны таинственного видеооператора, и я приготовился, когда его рука потянулась из-за камеры и сняла мешок.
Боль ударила мне в грудь. Я едва мог втянуть воздух. Мои руки сжались в кулаки по бокам, зудя от желания пробить стену.
Кровь приклеила волосы к ее лицу, скула выглядела так, будто была разбита, а затем выколота резцом. Глаза заплыли черным и синим, блестели от гноя.
Лорен.
Вытащив стул из-под себя, я швырнул его в стену, оставив зияющую дыру пыли и разрушенного гипсокартона. Удар за ударом, я разбивал дерево на куски и, бросив его на пол, принялся расхаживать, потирая свой череп.
— Кто она?
От вторгшегося голоса мои мышцы сжались, и я медленно повернулся, чтобы увидеть Обри, стоящую в дверях.
— Лорен.
Ее глаза закрылись, и я заметил, как поникли ее плечи — то же поражение курсировало и во мне.
— Она у Майкла, не так ли?
— Я предполагаю, что у его людей, да, — я зажмурил глаза так сильно, что голову пронзила боль, и я сильнее прижал кулаки к вискам. — Она спасла мою жизнь.
— И теперь ты собираешься спасти ее.
Глубоко вдыхая, я попытался успокоить бушующую бурю в моих венах, ярость, готовую вырваться на свободу и кого-то убить.
— Я должен.
— Это... это видео… ловушка. Ты понимаешь это, да? Возможно, она уже мертва. И когда ты...
— Это не имеет значения, Обри — опустив руки, я открыл глаза и посмотрел на нее. — Я дал ей обещание.
— Не делай этого в одиночку, это все, что я говорю. Я хочу пойти с тобой. Я смогу тебя прикрыть.
Я покачал головой.
— Нет, — я оттолкнул ряд одежды и потянул на себя дверь, встроенную в стену, где хранил оружие, и вытащил M-24, «Глоки», магазины.
— Это... самоубийство, Ник. — Отчаяние вплелось в ее слова, но даже Обри и существование ее воображаемого мира не могли остановить меня. — Послушай меня. Прямо сейчас ты неизвестный. Они понятия не имеют, кто ты. Ты ворвешься туда?
— У меня нет выбора. Лорен умрет. — Толчок в мою грудь отшвырнул меня только на шаг, но в груди все еще грохотало разочарование.
— Ты можешь умереть! Проклятье! Остановись! Подумай!
— Я должен попытаться спасти ее.
Слезы наполнили ее глаза, и мне пришлось отвести взгляд. Я не мог видеть боль предательства, с которой она смотрела на меня.
— А если... с тобой что-то случится? Что тогда?
— Кажется, все мои обещания сводятся к убийству этого человека. Поэтому я и перед тобой выполню это обещание, Обри, — отвернувшись от нее, я собрал все остальное оружие. — Сегодня. Я обещаю освободить тебя.
Щелчок за спиной привлек мое внимание.
Обри отошла к краю моей кровати и остановилась, направив дуло на меня.
— Клянусь е*аным Богом, Райдер, я застрелю тебя там, где ты... — она дважды моргнула. Нахмурившись, провела тыльной стороной ладони по лбу, когда отступила назад. — Какого черта?
Я проверил часы. Прошло пятнадцать минут с тех пор, как я опоил ее наркотиком.
Когда я подошел к ней, ее руки на рукояти дрожали.
— Что ты сделал? — Она завалилась набок, заставляя мои мышцы напрячься, прежде чем схватилась за кровать. — Какого?..
— Прости, детка, — качая головой, я наблюдал, как действует наркотик. — Я не позволю тебе пострадать.
— Ник! — Пистолет упал на пол, и она рухнула на край кровати. — Пожалуйста, слушай... пожалуйста... не... Я лю...
Я бросился вперед и взял ее ослабшее тело на руки, прежде чем она ударилась о пол.
Глаза Обри закатились, пока она боролась, чтобы оставаться в сознании, и я поцеловал ее, нежно уложив в постель.
— Ни... к. По… шааа… луйста... не... я.. мнее.. нуушн… ш… тобы ты оста… лся… Я… не… см… — Ее веки задрожали и закрылись, напряженность исчезла из ее тела на моих руках.
— Обри, — прошептал я, поглаживая ее по щеке. — Мне нужно кое-что тебе сказать, — я коснулся пальцем ее закрытых глаз, которые не так сильно дрожали от моего прикосновения. — Сумасшедшая, красивая девушка, — я медленно поцеловал ее, еще раз пробуя ее губы. — Я бы сбежал с тобой. Если бы все было по-другому. Ты единственная женщина, которая заставила бы меня все бросить.
Я тяжело выдохнул от правды своих слов. Маленькая, податливая женщина разорвала на кусочки всю ту сталь, что я ковал внутри, чтобы никого не пускать. Она показала мне кусочек сердца, которое можно исцелить. Если бы только у меня не было так много обещаний, включая и то, что я дал ей. Каллин должен был умереть. Я не мог позволить ублюдку, который заклеймил ее, уйти.
— Только мне не суждено. Будь свободна. Будь счастлива. Тот, кто причинил тебе боль, умрет сегодня вечером, и ты сможешь восстать из пепла. Сможешь жить любой жизнью, которой захочешь, — опустив ее голову на подушку, я поцеловал ее мягкие губы. — Я люблю тебя.
В последний раз проверив свой арсенал, я вышел из спальни. Едва сделал шаг за порог, как сокрушающий шар врезался мне в грудь, посылая искры электричества по спине. Я ударился о стену и скользнул на пол, мой мир отклонился по своей оси, покосившись в одну сторону, а затем вновь обретя равновесие.
Я поднял глаза, чтобы увидеть неясное очертание Алека, стоящего надо мной с рукой, сжатой в кулак.
— Ты никуда не пойдешь, Ник, — в его голосе не было ни капли юмора, как и места для оспаривания.
— У них Лорен. Я должен ее спасти.
— Лорен никогда не была частью плана. В случае, если ты забыл, я давным-давно сказал тебе попрощаться.
В моей голове раздались тревожные сигналы, предупреждающие меня, что на горизонте назревала драка, потому что я знал, что непоколебимый взгляд на его лице не нес ничего хорошего.
— Я и попрощался. Я не имею ни единого гребаного понятия, как они ее нашли, но я не собираюсь стоять и смотреть, как она умирает. Она спасла мою чертову жизнь, Алек.
— Спасла ли?
Мои глаза сузились.
— Ты чертовски прекрасно знаешь, что да. Теперь убирайся нахрен с моего пути, иначе я...
— Ты что, конкретнее? — Его губы растянулись в злобной усмешке. — Убьешь меня? Мы оба знаем, что ты не можешь.