— Кто такие смурселы, кстати? — мне хотелось увести тему разговора от своей оплошности.
— Обитатели Приграничной, Серой и Черной зон Той стороны, — коту неприкрыто нравилось делиться информацией о своей родине. — В Черной зоне они мутировали, превратились в подобие хищных животных. В Приграничной и Серой — существуют такими, какими их создала природа. Этих существ по мифологии Большой земли изображают как троллей. Но тролли злые подлые, в то время как смурселы…
— Ни фига не умеют себя прокормить и лижут галлюциногенную паутину, — вмешался ментор. — Когда паутина кончается, бегут в народ, оказывать платные услуги. Жгут аромалампы, свистят в дудки возрождения кармы. Пока они маются этой дурью, созревает очередная порция паутины — и они несутся снова лизать. Еле успевают себе лапти и углегальку для очага купить.
Грабабайт поднял лапу и совершенно человеческим движением кинул в Вильгельма кусок рыбы в желе из мисочки. Не все, оказывается, доел — сохранил на крайний случай орудие метания.
— Без паутины они не смогли бы ни жечь, ни дудеть, не плести ловушки снов. Это то, что питает их — так же, как чугун питается нарушившими баланс. Ты со сколькими смурселами дружил, сенсей?
Интонация кота стала высокомерной и презрительной. Он наслаждался своим интеллектуальным превосходством над ментором.
— Я ни с кем из галлюцинирующих лапников не…
— Моего предыдущего хозяина видел? Отец человек, мать смурселка.
— Как могут люди вступать в брак с троллями? — скривился Вильгельм.
— Смурселы владеют такой информациями и навыками, которых в Ритрите и близко не видали, — Байт выглядел всерьез возмущенным и обиженным. — Вы тут как дети малые. Вас учат коты.
А ведь действительно. Если бы не было моего хвостатого, слишком многое бы не срослось. И ошибок я бы натворила еще больше, чем уже могу записать себе в послужной список.
— Если вы доверите мне немного денег, я мог бы купить смурселскую ловушку снов для Стеллы, — вкрадчиво предложил Грабабайт. — Мой прежний хозяин рядом с базаром жил.
— Вот так, Арчи, у меня появилась та самая ловушка, через которую потом до меня достучался ты, — заканчиваю я, заметно повеселев. У моего спутника есть замечательное свойство: если высказать ему свои тревоги или поводы для стыда, они моментально улетучатся.
— Ух ты, здорово, — шепчет он. — Значит, все действительно происходит не случайно…
Глава 20. Допрос и решимость
После завершения нашей беседы тет-а-тет Арчи идет к себе переодеться из пижамы в приличную одежду — а я направляюсь в домик менторов, чтобы предупредить их о необходимости срочной беседы.
Дверь открывает Эмма, и по состоянию ее лица я понимаю, что вдаваться в глубокие объяснения мне не придется: ее скула рассечена, а верхняя губа разбита.
— Атака рикошетом? — спрашиваю я, заранее зная ответ. Эмма моргает и морщится.
Тильда с ураганной скоростью бросается заваривать чай. Всем нам — обычный, травяной, а Арчи — особую порцию, с добавкой карпинеллума.
— Это средство поможет ему восстановить поврежденные ячейки памяти — в том случае если они действительно повреждены, и частичная амнезия не выдумана им как красивая легенда для сокрытия не очень красивой правды. Кроме того, карпинеллум поможет ему собраться воедино и не скакать из одного образа в другой во время важного разговора. Господи! А что с Байтом?
Кот все еще спит беспробудно — но выражение его мордочки умиротворенное и вполне довольное, так что я за его не волнуюсь. Баюкаю его на руках и рассказываю менторам о том, на какие неприятности мы с ним нарвались в начале прошлой ночи.
— Действовать надо немедленно, — сипло тарахтит простывшая Аона. — Где там этот твой карнавалет?
Уникальный дар Аоны — это умение чувствовать присутствие живых существ вблизи. Поэтому ее вопрос означает вовсе не вопрос — а известие на том, что Арчи уже на пороге.
Он заходит с видом виноватым и вороватым. Настолько смятен он не был даже тогда, когда очнулся в Ритрите в поразительно слабом состоянии после телепортации. В глазах — сплошной хаос и испуг.
— Как себя чувствует киса?
— Спит за троих. На чайку, — Тильда протягивает ему кружку и демонстративно глотает чай из своей. Карпинеллум не меняет ни вкус, ни цвет, ни запах напитка — поэтому Арчи пьет его без какой-либо задней мысли.