Я не ненавидел Деклана, ни в коем случае. Я просто не хотел быть им.
По мере того как воспоминания проносились в моей голове, я сильнее работал ногами, переключаясь между ролями. Я пересек площадку, сделав несколько остановок, нырнул под корзину, с горьким удовлетворением наблюдая, как мяч отскочил от щита и идеально прошел через кольцо.
Выучить схему игры было первым, что тренер Бакстер заставил меня сделать, когда я приехал в СУ весной. Команда находилась в критической точке. Они пережили изнурительный сезон после потери своего главного разыгрывающего, Мэверика Принса. Мой брат без особых усилий занял эту позицию и повел команду прямиком к Мартовскому безумию10. Но они не совсем понимали, что от них требовалось, чтобы пройти весь путь до конца. Затем, сразу после турнира, произошел несчастный случай, и команда развалилась по швам. Они потеряли много опытных старших игроков и их главного разыгрывающего.
Поэтому когда я появился с фамилией моего брата, такими же темно-русыми волосами и почти идеальной записью игры за «Ацтеков» Сан-Диего, было похоже, будто я был вторым пришествием.
Парень, посланный помочь «Скорпионам» восстать из пепла.
Их спаситель.
Их мессия.
Я ожидал от них некоторого сопротивления, некоторого замешательства. Но все было наоборот. Команда была рада видеть меня. Даже испытала облегчение. Теперь они могли смотреть вперед. Они могли продолжить и сыграть убийственный сезон в честь Деклана... потому что нет лучшего способа сделать это, чем во главе с его братом, ведущим это шоу.
Пот струился по моей спине, и я подбежал к скамейке, чтобы взять полотенце. Вытершись, я выпил полбутылки воды, наслаждаясь потоком ледяной жидкости, когда она пронеслась через меня.
Я пробыл здесь почти два часа, сто двадцать минут доводя свое тело до предела. Мои руки болели, а ноги горели. Но этого было недостаточно. Мне нужно было больше. Мне нужно было давить сильнее, пока боль не заглушит все остальное дерьмо.
Деклана.
Моих родителей.
Викторию.
Калли.
Ее имя было словно пепел на моем языке, а я даже не произнес его вслух. Но в ту секунду, когда я подумал о ней, то представил эти большие глаза цвета виски и пухлые губы, ее стройную фигуру и бледную кожу. Она выглядела нежной. Хрупкой. Она выглядела так, словно я мог сжать ее кости в кулак и разорвать пополам. Но она сопротивлялась.
Мне нравилось это.
Не должно было, но нравилось.
Мне было тяжело просто думать об этом.
Блядь.
Она не должна была заводить меня так сильно.
Но суровая реальность заключалась в том, что Каллиопа Джеймс проникла ко мне под кожу. Она никогда не исчезала. Но вся любовь, которую я когда-то испытывал к ней, теперь была чем-то совершенно иным. Чем-то более темным и взрывоопасным. Непредсказуемый шторм, рвущийся на поверхность.
Если бы она продолжала давить на меня, я бы сорвался.
А если бы я сорвался, то ничего хорошего не вышло бы…
Для каждого из нас.
_______
Пятница была каким-то чертовым шоу. Моя мама позвонила, расстроенная тем, что я отказался пойти с ней и Викторией в больницу.
Я никогда туда не ходил.
Я не мог.
Но это не помешало ей умолять меня пойти с ней в следующий раз, плакать в трубку и заставлять меня чувствовать себя худшим сыном, о котором только могли мечтать родители. Но мое горе было моим собственным, и сидение рядом с бесчувственным телом Деклана этого не изменит. Кроме того, я все еще был слишком зол, чтобы находиться там. Было бы лучше, если бы я держался подальше.
Это привело меня к более, чем неприятному голосовому сообщению от моего старика. Он был разочарован во мне, но в этом не было ничего нового.
Я высидел два занятия, прежде чем мне удалось спастись. Заехав в магазин за припасами, я заперся в своей квартире и принялся за бутылку водки.
Где-то примерно через полбутылки раздался звонок в дверь. Я, пошатываясь, поднялся на ноги, нажимая кнопку ответа.
– Отвали.
– Зак, это я....
Я облокотился головой о стену и выдохнул.
– Что тебе надо, Виктория? – вопрос вышел невнятным.
– Впусти меня, пожалуйста.
Я избегал ее большую часть недели. После прошлых выходных, когда она попыталась сделать первый шаг, я закрылся. Мне не хотелось быть таким парнем, несмотря на то, как сильно протестовал мой член.
Я был в полном дерьме.
– Зак, – ее голос эхом отозвался в моей голове. – Пожалуйста.
Моя рука ударила по домофону, и через минуту раздался тихий стук в дверь. Отперев, я распахнул ее и, пошатываясь, пошел к дивану.
– Господи, здесь пахнет хуже, чем в баре после закрытия, – она нависла надо мной. – Ты пьян.
– Ты говоришь, как моя мама, – она была такой чертовски праведной, стоя там и положив руку на бедро, а в ее глазах светилось неодобрение.
– Что случилось? – Вик присела на корточки, положив руки мне на бедра.
– Ты можешь пососать его, если хочешь, – мой затуманенный взгляд упал на мою промежность, и я обхватил себя руками через шорты, – хотя я не уверен, что ему удастся встать прямо сейчас.
– Я притворюсь, что ты этого не говорил, – она неодобрительно ухмыльнулась мне. – Давай, – Вик схватила меня за руку и начала тянуть. – Тебе хватит.
– Нет, я все еще чувствую. Я пойму, что с меня хватит, когда я больше ничего не буду чувствовать.
– Зак, – процедила она сквозь зубы, – помоги мне.
Мне удалось подняться на ноги, позволив ей взять на себя большую часть моего веса.
– Душ, потом кровать, – Вик повела меня в мою спальню и толкнула в сторону ванной. – Думаешь, тебе удастся избежать самоубийства?
– Может быть, тебе стоит пойти со мной. Просто чтобы убедиться, – я усмехнулся ей, но она закатила глаза.
– Иди, ты ходячая катастрофа.
Я ввалился в ванную и начал срывать с себя одежду. Комната кружилась, водка плескалась у меня в животе. Завтрашний день будет адом, если я не выпью еще немного алкоголя.
– Эй, Вик, – позвал я, просунув голову в дверь.
– Да?
– Что ты делаешь? – мне удалось разглядеть лишь, как она стояла возле моего комода, положив руки на верхний ящик.
– Ничего, – она улыбнулась, закрывая его. – Просто прибираюсь здесь.
– Ладно, – временами она действительно была похожа на мою маму. Неудивительно, что Деклан влюбился в нее. – Мне понадобится немного углеводов.
– Я посмотрю, что смогу сделать, – Вик направилась к выходу из моей комнаты, но я окликнул ее.
– И спасибо, ну, за все.
Она слегка кивнула мне. Наверное, мне следовало извиниться за то, что я был придурком. Но когда я вошел в душ, то понял, что теперь мы квиты.
Глава девятая
Калли
Был вечер пятницы, и я погрузилась в чтение курса, когда в дверь постучали. За последние несколько дней я успела привыкнуть к стуку Джози. Если у ее стука и имелось свое звучание, то оно было решительным, но мягким, что заставляло меня улыбаться, учитывая, что она рассказала мне о повышенной тревожности, хотя при этом была уверенной в себе личностью.
– Привет, – сказала я, когда она распахнула дверь.
– Ты учишься? – ее взгляд упал на стопку учебников на моей кровати.
– Я хочу получить фору, – пожала плечами. Мне не хотелось говорить ей, что мне нужно чем-то себя занять, чтобы не думать о маме... или о моем отце и брате... Джоэле... или Заке.
Определенно не о Заке.
После нашей стычки в четверг мне удавалось избегать встречи с ним.
Я не могла доверять ему, он вел себя как ревнивый психованный бывший, и все потому, что мы с Джоэлом шли на обед. Он приводил меня в бешенство. Заносчивый, самодовольный и чертовски самоуверенный.