«Душа господина уже в руках богов смерти», – шептались втихомолку слуги. Но Германик не сдавался, приказав совершить ритуальное освящение в доме, и лично сжег во дворе все останки. Установилось относительное спокойствие, было проведено расследование, и привратник сознался, что в отсутствие правителя и его жены он как-то застал Планцину одну в доме, выходящей из внутренних покоев. В доме усилили охрану, увеличив количество рабов. Германик оправился от болезни и, хотя еще чувствовал себя ослабевшим, стал выезжать на осмотр полков, разбирать тяжбы и издавать указы. Но все это было лишь затишьем перед бурей.
Сапожок с Юнией, забившись в темный угол подвала, держали военный совет.
– Гай, боюсь, у нас ничего не выйдет, – сказала Юния, жуя пирог с мясом. – Надо что-то срочно придумать. Мартина в очередной раз подтвердила, что ты не станешь великим, пока жив твой отец. И мы не сможем пожениться. Но вчера около ее дома стояли носилки Планцины. Я хотела взять у нее заговоренных трав для Агриппины, но ни с чем повернула обратно. Не кажется ли тебе, что Мартина лжет, наученная женой Пизона? Все знают, как ненавидят они нашу семью.
– Пусть даже и так, – с умным видом произнес Калигула. – Но мы все равно выиграем, если Германик умрет. Тогда уж моя мать точно согласится на нашу свадьбу.
– А мой отец?
– А кто помешает ему отправиться вслед за моим? Нет, дорогая, ты не права, у нас должно получиться. Отломи и мне кусочек пирога. – Прожевав, он продолжил: – Мой отец, по признанию матери, живет во власти суеверий. Вся эта падаль, заговоренная Мартиной, испугала только глупых рабов. Да и какой теперь прок от ее порчи, если дом очистили от скверны?
Юния приуныла.
– Не стоит огорчаться. Я украл у колдуньи флакон с ядом, – вдруг признался Калигула. – Нам не нужна теперь ее помощь. Справимся сами!
– Но чтобы яд действовал, нужны заклинания. Без помощи темной богини нам не обойтись, – возразила девочка.
Теперь Гай повесил голову.
– Как же я мог забыть? – вдруг встрепенулся он. – У отца есть надежный амулет, и Геката не сможет помочь нам, пока он у него. Германику дала его одна греческая старуха, о которой ходили слухи, что она говорит с богиней, как с равной. Мать рассказывала мне, что, напуганный предсказаниями жреца Кларосского Аполлона о преждевременной смерти, отец тут же в Колофоне встречался с местной колдуньей.
– Что за талисман? Ничего подобного у него я не замечала.
– Еще бы, – невесело усмехнулся Гай. – Я и сам не знаю, где он прячет его. Но мы выследим.
На этом совет закончился.
Состояние Германика опять ухудшилось. Появились признаки той же болезни, что и в прошлый раз. Плачущая Агриппина уложила его в постель и поставила холодные примочки на живот и пылающий лоб. Калигула, Юния и Силан молча стояли у изголовья.
– Я скоро умру, – неожиданно произнес Германик тихим голосом.
Агриппина зарыдала, заламывая руки.
– Нет, не плачь, моя любимая, – твердо сказал Германик. – Боги ополчились против меня. И нам не по силам бороться против них.
– Отец, ты не должен сдаваться, – заявил Калигула и выхватил меч. – Я останусь охранять тебя, со мной ты не должен ничего бояться.
– Спасибо, сынок. Но ты еще маленький мальчик, и тебе не справиться с богами подземного мира. Смирись, как смирился я.
Калигула мысленно усмехнулся: «Конечно, отец, ты смирился с неизбежным. Согласись ты поженить нас с Клавдиллой, и остался бы жив».
На следующий день Германик впал в забытье. Агриппина подняла панику. Но с помощью лекаря его удалось привести в чувство.
Схватив за руку Агриппину, он горячо зашептал:
– Я чувствую, что стою на пороге царства мертвых, а так хочется еще пожить.
– Ты не умрешь, пока с тобой твой амулет. Помнишь, что сказала колдунья? – тихо возразила Агриппина.
Но не настолько тихо, чтоб это не услышала Юния. На глазах у девочки Агриппина сжала руку мужа, где на пальце было кольцо из черного агата с вырезанным в нем ключом.
Утром Германику неожиданно стало лучше, и он распорядился принести пергамент. Германик написал письмо Гнею Пизону, приказав покинуть провинцию. Агриппина промолчала о том, что наместник давно уже уехал, ожидая на границе вестей о смерти правителя.
На следующее утро Агриппина отлучилась на кухню, чтобы лично приготовить целительный травяной отвар, а Германик остался один. В полудреме он не заметил, как в кубикулу прокрались Гай и Юния. Германик спал. Мальчик попробовал стащить кольцо с его пальца, но оно не поддавалось, и ему ничего не оставалось делать, как резко дернуть.